Мастерская человеков

— Ну, ладно. Завтра и оживим его. Как вы думаете, не протухнет?

— Пожалуй, может случиться. В комнате тепло, заморозить не удастся. Эх, ледник бы…

— В новом помещении будет большой ледник. Прямо огромный. Нам не нужно будет каждый заказишко выполнять отдельно. Оптом будем работать, если будут заказывать чепуху. Если посложнее кого-нибудь — тогда другое дело. Но если так, обычное, — будем делать сразу нескольких. И дешевле будет. Массовое исполнение всегда дешевле.

— Ну, а пока? Что мы сделаем с этим? Он, пожалуй, до завтра протухнет.

— Что ж, оживим. Пусть посидит тут, за ширмой.

— А он не уйдет? — спросил Капелов исключительно для того, чтобы понравиться Латуну своей заботливостью, предусмотрительностью и преданностью интересам Мастерской.

— Конечно, может уйти. Но ведь он будет голый.

— Неудобно… Он подымет шум, скандал… Притом голым его нельзя держать… Все-таки холодно… Он, вероятно, потребует одежду и кофе, что ли… Им всем холодно, им хочется согреться…

— А откуда вы все это знаете? — внимательно взглянул на него Латун.

— Мне так кажется… вообще… Да это же понятно… Дайте мне, пожалуйста, деньги, я сбегаю куплю ему одежду, костюм какой-нибудь… Не можем же мы, помимо всего прочего, отдать его заказчице голым…

— Костюм? Еще на костюм тратиться! Ну, купите ему там чего-нибудь подешевле… Блузу какую-нибудь, рубашку с пояском…

— Это уже не модно… Писатели уже не носят рубашек с поясками… Они одеваются по-европейски, не носят длинных волос…

Латун вспылил:

— Еще по моде его одевать! Да ну его к черту! Я сказал-купите подешевле что-либо, — и все! «Не модно»! «Не модно»! Еще тратиться на него зря! «Не модно»!

Когда жениха оживили и он, действительно, поеживаясь от холода, как и тот, заморыш, быстро оделся в купленное Капеловым белье, костюм и обувь, Латун с прозаически озабоченным лицом поставил за ширмой на маленький столик чернильницу, перо, положил несколько листов бумаги и сказал:

— Ну, садитесь писать.

Вновь сделанный человек покорно сел и застрочил что-то с удивительной скоростью.

Латун посмотрел в щелочку и сказал шепотом Капелову:

— Все в порядке. Глаза, положим, не как василечки и не как звездочки, но зарабатывать будет.

Глава двенадцатая

Девушка пришла, забрала своего жениха, и ничего особенного при этом не случилось. Когда людям надо сойтись, все происходит чрезвычайно просто.

Они познакомились. Он откашлялся, оживился и заговорил с ней, как обыкновенно молодой человек заговаривает с девушкой. Конечно, он ей сказал несколько приятных вещей. Она искоса несколько раз взглянула на него. Потом и прямо несколько раз.

Он был не таким, как ей хотелось. Но в общем он ей понравился. Что же делать! Идеал одно, жизнь другое. Он был, в общем, очень мил. Конечно, он сказал ей, что у нее фотогеничное лицо, что у не. е несомненные данные для киноактрисы… Какую женщину это не взмывает?

Она расцвела от этого комплимента. Затем он ей, конечно, обещал разгадать ее характер по линиям на ладони. В промежутках они поговорили о погоде, о театре. Она с великим женским простодушием оповещала его о своих вкусах.

Так, беседуя, они ушли.

Капелов смотрел на них и слушал, как они говорили, с открытым ртом. Ему нравилось это. В том, как они беседовали, была какая-то поэзия. Что-то его трогало. Горло еще не сжимали спазмы, но могли сжать. Он хотел чем-то помочь девушке. Он чувствовал в этом потребность. Но не знал, что ей сказать. Он вышел в коридор за Латуном и спросил его:

— Господин Латун! Господин Латун! Она спрашивает, как ей держаться?

Она не спрашивала, но нужно было соврать — иначе старик не ответил бы.

— Что такое? — послышался голос. — И тут не дают покоя!

— Она спрашивает, как ей держаться с ним? — повторил Капелов.

— Пусть будет нездешняя, — сказал Латун. — Пусть он говорит ей что угодно и делает с ней что хочет, а она пускай как бы отсутствует, как будто это ее не касается, пусть она будет нездешняя… Пусть она не выражает страсти, пусть как бы отсутствует. Это красит женщину и привлекает мужчин.

Капелов подошел к девушке, отозвал ее в угол и таинственно объяснил ей это. Она кивнула головой и поблагодарила.

— Почин сделан, — сказал Латун. — Теперь надо приняться за другие заказы. Но вот беда: патента нет. Каждую минуту можно ожидать, что к нам ввалится полиция. Увидит верстак, куски мяса, ведро крови и все остальное боже мой, что будет! Из нас сделают дешевейшую сенсацию! Идиоты будут полгода кричать о раскрытии шайки утонченных убийц — черт знает какая чепуха поднимется! Нас законопатят в тюрьму и сделают героями сенсационного процесса, а потом публично зарежут, как баранов!..

Капелов, который не был любителем скандалов и шумихи, сказал, предупредив, что это не предложение, а он только думает вслух: