Мастодония

– О многом, – сказал Джей. – Но самое главное, что меня занимает, – время. Они должны были лететь очень долго. Физики утверждают, что ни одно тело не может двигаться со скоростью, большей скорости света, и, скорее всего, не может к ней даже приблизиться. А это значит, что наши пришельцы летели к нам много тысяч лет. Пока они добрались до Земли…

– Чтобы решиться на такое путешествие, они должны были попасть в отчаянное положение, – сказала Кэти. – Что-то должно было заставить их броситься в космос на поиски другой планеты, хотя они не знали, где ее искать, а может быть, и вообще не надеялись найти. Но им нужна была целлюлоза, чтобы кормить малышей. Не будет целлюлозы – не будет потомства. Они стояли перед угрозой вымирания.

– Вы выступаете как защитник на процессе, – пошутил Лэтроп.

– Может быть, она права, – сказал Джей. – Сценарий, который она набросала, может оказаться близким к истине. Быть может, им пришлось исследовать несколько звездных систем, прежде чем они нашли такую, где есть планета, которая их устраивает. И если это так, то наши пришельцы – раса долгожителей. Они живут невероятно долго.

– Ты говорил, что надо развивать тему, – обратился Гаррисон к Лэтропу. – Кэти и Джей подали идею, которая может лечь в основу такой статьи. Может, пусть сами и напишут?

Лэтроп пожал плечами:

– Не вижу смысла. Это же сплошная теория, никаких фактов. Будет отдавать сенсационностью.

– Согласен, – сказал Гаррисон. – Но то же самое можно сказать обо всем, что мы могли бы написать. Все было бы основано исключительно на предположениях. У нас нет ничего, на что можно опереться. Поэтому самое лучшее – писать только о том, что можно увидеть. Если мы начнем теоретизировать, то сразу обнаружим, что наши теории не к чему привязать. Мы не можем претендовать на понимание происходящего, поскольку имеем дело с формой жизни, настолько не похожей на нашу, что у нас нет никакой основы для понимания. Кэти уверена, что пришельцам пришлось искать такое место, где они смогут выкармливать малышей. Вполне логично – но с нашей точки зрения. А какова точка зрения самих пришельцев? Может быть, их концепции не имеют ничего общего с нашими. Их интеллект, их мировоззрение, их стиль жизни – если позволить себе использовать эти термины – могут быть совершенно непостижимы для нас. Скорее всего, так оно и есть.

– Возможно, ты прав, – сказал Лэтроп. – Единственное, чего я хочу, – чтобы все мы были осмотрительны. Мы не можем позволить себе ни капли сенсационности. Кстати, Мэттьюс из вашингтонского бюро сегодня утром сказал мне, что ходят слухи о каком-то эксперименте, который военные якобы проводили с одним из пришельцев. Что-то с оружием. Есть что-нибудь об этом? Хоть что-нибудь?

Гаррисон покачал головой.

– Мэттьюс звонил полчаса назад. Сегодня этот вопрос был задан на брифинге в Белом доме, и Портер ответил, что ничего не знает.

– Ему можно верить?

– Трудно сказать. До сих пор казалось, что он честен. Говорят, что в Белом доме идет отчаянная война: Портер настаивает, чтобы вся информация о пришельцах была открыта, но несколько человек требуют ее придержать. Если эксперимент с оружием был, то проводили его военные. Не исключено, что результаты будут засекречены. Поэтому Портер вынужден молчать.

– А что еще?

– Не много. Ничего, кроме обычных новостей о пришельцах. Несколько дней назад один появился на ферме в Восточной Айове и начал летать взад-вперед над свежевспаханным полем, словно засеивал его. Потом уселся рядом на лугу и теперь никого к полю не подпускает. Отгоняет всех, кто пытается подойти. Похоже, это наш старый приятель.

– Что вы имеете в виду? Какой приятель?

– На нем номер зеленой краской: сто один.

Кэти вздрогнула и выпрямилась в кресле.

– Так это же она, та, что первой прилетела в Лоун-Пайн! Один из наблюдателей написал на ней номер. Это у нее родились малыши.

– Она?

– Ну детишки-то были, верно? Не «он» же их рожал! Так что в моей книжке это «она». Но как я пропустила этот материал?

– Его не было в газете, – сказал Гаррисон. – Завалялся и попал в мусорную корзину, а я нашел и вытащил. Сегодня вечером мы его дадим в набор. Не знаю, как это случилось.

– Ну нельзя же допускать таких вещей! – возмутился Лэтроп. – Это же отличный материал, мы должны были его использовать…

– Все бывает, Эл. Не часто, но бывает. Это как раз такой случай. Но я вот подумал, не слетать ли Кэти в Айову. Ознакомиться с ситуацией. Быть может, пришелец ее запомнил.

– Но это же смешно, – возразил Лэтроп. – Ни один из них ни разу не обратил внимания на людей.

– А откуда это известно? – спросил Гаррисон. – Конечно, ни один не подошел и не поздоровался, но это вовсе не значит, что они не замечают людей. Кэти провела в Лоун-Пайне несколько дней, так что…

– Ну а если «сто первый» ее запомнил, что толку? Едва ли у него можно взять интервью. Нет никакой возможности получить от них информацию. Никакой.

– Я знаю, – сказал завредакцией репортажа. – Но у меня предчувствие. Я думаю, что идея неплохая.

– Ну что ж, давайте. Репортаж – ваша епархия. Если у вас предчувствие…