Мастодония

– Я уже пробовала, – вздохнула Кэти. – Одни гвардейцы – морды кирпичом, – которые никого никуда не пускают. «Не положено!» – вот и весь разговор. Даже офицеров нет. Уж эти-то разговаривают, чтобы показать, какие они важные, если нет другой возможности. Хоть немножко, да скажут. Знаешь, Фрэнк, я удивляюсь, какого черта я здесь торчу. С тем же успехом могла бы сидеть у себя в редакции. Я же здесь ничего не делаю – и не сделаю. Не знаю, что я скажу Джонни, когда позвоню. Может быть, кто-то другой смог бы раздобыть информацию. Может быть, Джей…

– А что – Джей? Ты же сама говоришь, что здесь не с кем разговаривать.

– Зло берет, – сказала Кэти. – Хоть бы слухи какие-нибудь были! Когда такая секретность – всегда ходят слухи. Кто-нибудь что-нибудь услышит и начинает плести. А здесь даже этого нет. Стиффи тоже ничего не знает. Я надеялась, что хоть он что-то услышит и расскажет. Ну, присочинит, конечно… И Салли ничего не знает. Если бы знала, если бы хоть что-то услышала – обязательно рассказала бы, я уверена.

– Тебе надо подольше побыть здесь, – сказал Нортон. – Если проторчишь здесь достаточно долго…

– А мы с Джерри собирались сегодня пойти пообедать… – вздохнула Кэти. – Оба так мечтали об этом. Мы давно уже никуда не ходили – по-настоящему, не так, чтобы перехватить по-быстрому в какой-нибудь забегаловке. Бедняга Джерри, ему сейчас очень плохо. Шесть студенческих лет с хлеба на воду перебивался, за какую только работу не брался, чтобы хоть какие-то денежки водились, – сколько там ему нужно-то?.. И живет в какой-то конуре… Я думала, нам надо пожениться. Тогда у него, по крайней мере, было бы приличное жилье… Но ему этого не надо. Он не хочет, чтобы женщина его содержала. Гордость мужская. Это хорошо, что он такой, я его за это уважаю, но все равно мне его жалко… А если он узнает, что я его жалею, – это еще хуже, так что показывать нельзя… Вот я и не показываю. Мы могли бы, конечно, и так пожить. И может быть, это было бы легче для нас обоих… Но мы не хотим. Ничего плохого в этом нет, многие так живут, но нам не хочется. Даже не знаю почему. Это не для нас. Вот мы и договорились…

– Скоро все уладится, – сказал Нортон. – Еще чуть-чуть – и он станет доктором, получит работу…

– Не знаю, зачем я тебе это рассказываю. Ведь не надо, а оно само из меня лезет… Фрэнк, для чего я это тебе рассказываю?

– Не знаю. – Нортон пожал плечами. – Но я рад, что ты со мной поделилась. Если тебе хоть немного стало легче, я рад.

Какое-то время они сидели молча. Потом Нортон сказал:

– Через пару дней, в конце недели, я возьму несколько дней отпуска. Я так делаю каждую осень, обычно пораньше. Нынче меня пришельцы задержали. Закину каноэ на крышу машины и поеду в заповедник. Остановлюсь где-нибудь у речки, в красивом месте, и поплыву. Нечто вроде прощания с осенней природой, пока погода позволяет. Просто гребу и смотрю по сторонам. Любуюсь. Не суечусь, никуда не тороплюсь… И никакой работы, разве что порыбачу иногда. Но главное – любуюсь.

– Как хорошо… – вздохнула Кэти.

– Я вот о чем подумал. Почему бы тебе не позвонить Джерри и не пригласить его сюда? Скажи Джонни, что берешь отпуск, и составите мне компанию в походе. Отключитесь от всех дел, от всех забот… И вам откроется прекрасный мир.

– Это было бы замечательно, – согласилась Кэти. – Но мы не можем. Я уже использовала весь отпуск в июне, а у Джерри диссертация горит.

– Жаль, – сказал Нортон. – Было бы чудесно поехать с вами.

– Мне тоже жаль, – отозвалась Кэти. – Спасибо тебе.

Глава 35

Вашингтон, федеральный округ Колумбия

Президент вошел в пресс-бюро, когда Портер уже собирался домой. Пресс-секретарь удивился.

– Как поздно вы работаете, сэр, – сказал он, поднимаясь из-за стола.

– Ты тоже, – ответил президент. – Я увидел у тебя свет и решил заглянуть.

– Я вам нужен?

– Только для того, чтобы выслушать меня, Дейв. Мне нужен человек, с которым можно отвести душу.

Президент подошел к дивану у стены, уселся, вытянул ноги и положил руки под голову.

– Дейв, – спросил он, – все это на самом деле происходит или мне снится страшный сон?

– Боюсь, что происходит, – сказал Портер. – Хотя иногда я задаю себе тот же вопрос.

– Ты представляешь себе, к чему это идет? Каким должен быть логический конец?

Портер покачал головой:

– Нет, сэр. В данный момент ничего не могу вам сказать. Но у меня такое чувство… Я верю, что в конце концов все образуется. Самые скверные ситуации улаживаются рано или поздно.