Мать демонов

«А он и вправду пересчитывает нас, как свиней», – подумала Дженна, увидев рядом с троном писца. Наместник перебрасывался парой слов с вельможами и взмахом подзывал следующего. Предполагалось, что предыдущий гость сообразит убраться восвояси.

Когда подошел их черед, все трое вновь опустились на колени. Коснувшись пола лбом, Дженна услышала, как обсуждают ее придворные.

«Смейтесь, шепчитесь… Все это, пока я за вас не взялась по-настоящему». Некоторых она знала. Старый мешок с костями Си Сабер предпочитал женщинам мальчиков. У него с Картхисом имелись общие дела. «Стоит порыться в записях. Наверняка найдется много интересного». Здесь же был и молодой Тахиз Увару. Этот пил так, словно дышал вином, а не воздухом. Даже глаза у него выпученные и застывшие, как у рыбы.

– Я вижу, твое семейство разрослось, Ильхат, – раздался бесцветный голос.

От наместника Дженна ожидала большего. Одетый в простой белый балахон, он оказался маленьким и худым, как палка. Остро очерченное лицо напоминало обтянутый кожей череп. Вперед выдавались губы, кости скул и нос, а на месте щек остались затянутые пожелтевшей кожей впадины.

– Для меня честь, что достойный Яссах помнит мою семью, – молвил Гарран.

Ответом ему был дребезжащий смешок.

– Членов твоей семьи несложно упомнить, Ильхат. Последние десять лет она состояла из одного тебя, – по залу прокатилась волна раболепных усмешек. – Так представь своих близких, раз уж ты их привел.

Дженне подумалось, что наместник смертельно устал и от церемонии, и от надоедливых гостей. Казалось, более всего он устал от наместничества, но это бремя просто так не сложишь.

– Моя жена Дженна, урожденная простолюдинка, вдова торговца Картхиса.

Было это вино или страх, но когда Дженна шагнула вперед, ноги едва не отказались слушаться. Во всем зале наместник единственный не удостоил ее взгляда.

– Дальше, – поторопил он Ильхата, потому что муж вдруг замешкался.

«Почему он медлит?» Шагнув вперед, она больше не видела Ильхата – и уже не могла оторвать взгляд от наместника. Теперь, когда тот удостоил их вниманием, когда им разрешили подняться с колен – пялиться по сторонам, а не на пожелтевшую костлявую куклу, стало бы оскорблением Царя Царей.

– В этом зале… – медленно начал муж, – под взглядами богов и демонов, перед ликом Царя Царей в лице достойного Яссаха Эндора…

Он вновь умолк, словно увязнув в собственной речи. Наместник смотрел на Ильхата, как удав на кролика.

– …перед ликом Царя Царей я объявляю этого юношу, Рамлаада, своим сыном и полноправным наследником.

По залу пронесся ропот, и Дженна поняла, что в ритуале что-то пошло не так. Не так, как правильно? Не так, как они обговаривали? Хотела бы она знать!

– Ты хочешь сказать, он теперь не пасынок? Как если бы родился от твоего семени? – немного прояснил ситуацию наместник.

Старик впервые за вечер заинтересовался, даже пошевелил костлявой рукой.

– Именно так, достойный, – склонил голову Ильхат.

– Ты знаешь, что для этого он должен быть благородным? – узкие губы едва шевелились, выговаривая слова.

– Да, достойный, – кивнул Гарран. – Я смиренно прошу Царя Царей даровать ему вельможный титул. Став мужем этой женщины и приняв его в семью и обещал защиту. Но я хочу видеть юношу не только пасынком, но и наследником.

Привычный к битвам на просторах пустыни, голос Гаррана звенел под сводами, разносясь по залу. Ильхат был выше наместника и роскошней одет, но казался ребенком перед выложенной подушками глыбой трона. Дженна жалела, что не может хотя бы обменяться взглядами с сыном, только чувствовала спиной его волнение.

– Даровать титул… – задумчиво повторил наместник. – За какие дела? Твой дед получил титул от Царя Царей, это так. Но он был хлыстом в армии лучезарного и сражался против псов пустыни. За какие заслуги даровать титул мальчишке?

Есть оборот «стоял ни жив, ни мертв» – впервые Дженна поняла, что слова не лгут. Ее тело не принадлежало ей, и взгляд, направленный на наместника, застекленел, как у мертвой.

– За заслуги души, – ответил Гарран. Он тоже боится, вдруг поняла Дженна. – Мое сердце тянется к нему, как к сыну. В священной книге богов сказано: «Не разделяй цепями рабов своих и не возводи преград для семьи, ибо не людям возводить стены там, где их не поставили боги». Мы все твои рабы, достойный, рабы Царя Царей в твоем лице. В твои руки я отдаю судьбу юноши.

Наместник молчал. Так долго, что Дженна думала, он уже не ответит. Думала, им нужно отступить в сторону и освободить дорогу следующему просителю.

– Пусть будет так, как ты говоришь, – наконец разлепил губы наместник. – Этот юноша не совершил ничего, что дало бы ему вельможное имя. Я нарекаю его Рамлаад Усир, в честь Мертвого бога, в праздник которого он родился заново.

Потеряв к Гаррану интерес, он взмахнул рукой, отсылая их прочь. В свете факелов блеснули пожелтевшие от старости ногти.

Дженна смогла заговорить с мужем лишь когда они остались наедине в полутьме паланкина. В других носилках ехал Рами, больше обескураженный, чем обрадованный переменой.