Мать Сумерек

— Вот потому ты и жив, — обронила танша, убедившись, что мужчина закончил. — Ты понимаешь ход моих мыслей. Ты не предавал Яввузов, но при этом остался верен мне, и я могу не опасаться, что кто-нибудь из родственников переманит тебя посулами. Твои твердые принципы позволили тебе выжить. Любая последующая месть теряла смысл. К тому же, оставалось много всего, с чем я всерьез боялась не разобраться. Чужой чертог, чужие люди, не знающие меня и вряд ли жаждущие подчинения. Я бы не обошлась без опытного помощника. И, как видишь, не ошиблась, — заговорила Бану деловито. — Ты помог мне раздавить Отана и таким образом обессилить Адара, лишив надежд на танское кресло. Тем же ты помог приструнить Видарну. Теперь женился на Иттае, и это позволит мне контролировать ее, Тахбира и главное Тала. Сейчас они выглядят покладистыми, но, кто знает?

Уж он-то знает, нашел силы усмехнуться в душе Гистасп, не перебивая.

— Даже нынешний твой поступок совсем не повлек за собой никаких серьезных осложнений, наоборот! — оживилась Бансабира. — Я нашла людей, которым скину текущую грязную работу. Русса прижмет на границе Раггаров, и так хоть раз в жизни окажется полезен, а Раду убьет Этера Каамала. Либо отмоются, либо понесут заслуженное наказание, все как нельзя лучше, не так ли? — не дожидаясь ответа, танша резюмировала. — Словом, ваша ссора оказалась как всегда вовремя. Ты вообще зачастую поступаешь ко времени.

Гистасп, дослушав, окончательно сравнялся цветом лица с мрамором. Он сглотнул, заведомо предчувствуя, что услышит сейчас.

— Все верно, Гистасп, — усмехнулась танша. — Я помиловала тебя…

Гистасп не выдержал и зажмурился.

— … из жалости к себе.

Она не сводила с альбиноса глаз. Тот сжался, сцепив кулаки, стиснув зубы, боясь взглянуть правде в лицо. Вскинул голову, будто перещемило меж позвонков. Бану наблюдала с интересом и сочувствием, но иначе было нельзя: ей пережить поступок Гистаспа было ничуть не легче, чем ему на него решиться. Гистасп обязан сейчас страдать хотя бы от растоптанного достоинства.

— Зато все, что ты сделал после возвращения в чертог, ты сделал правильно, Гистасп, — выдохнула женщина. — И был полезен, как никто. Даже Юдейр так не сгодился ни разу.

— Стало быть, я жив только до тех пор, пока нужен?

Бану посмотрела изумленно:

— А что такого? Если Русса не справится на границе, я заменю его кем-то еще. Если Раду убьют Каамалы, заменю его. Если я не рожу Сагромаху ребенка, он заменит меня. Если я позволю кому-нибудь завоевать крепость на своих землях или не пойду отбивать её обратно, меня заменит танаар. В вопросе полезности, Гистасп, люди мало отличаются от мебели. Когда стул под тобой сломан, и ты не можешь на него сесть, разве ты не меняешь его на другой?

Он смотрел на неё по-настоящему открыто.

— Мне казалось, я многое о вас знаю, но… вы беспримерно жестоки.

— Мы оба страшные люди, Гистасп, — танша не стала отпираться. — Для человека, который любит меня столько лет, твой поступок тоже лежит за гранью оправданий.

Гистасп не отнекивался.

— В таком случае, я сумею быть вам нужным.

— Гистасп…

— Я. БУДУ. НУЖЕН! — заорал советник, с каждым словом вколачивая в стол кулаки. От неожиданности Бансабира дернулась назад. Глаза будто сами расширились. — Даже если у меня не будет совета для вас, я буду нужен. Вот увидите. — Он решительно бросил вызов.

Дурень.

— И как же? — тану, оглушенная его напористостью, осведомилась почти безынтересно.

— Я буду делать ту работу, которую больше некому поручить, — пригвоздил Гистасп. Он бросил на жертвенный алтарь слишком многое, чтобы теперь, увидев начало восхождения госпожи, отказаться быть рядом. Если такова цена — пусть. На его памяти один малый уже заплатил подобную, и не похоже, чтобы жалел.

— Когда не смогу быть вашим советником, я стану вашей рукой из тени, — еще тверже заявил Гистасп.

Бану выгнула брови: ой ли? Она поднялась, и чуть вздернула голову.

— Прости, но для этой работы у меня уже есть Юдейр.

— Я сумею быть вам нужен! — снова сорвался альбинос.

— Ты уже мне нужен, Гистасп, — успокоила женщина. — Не драматизируй и услышь, наконец. Ты нужен мне как советник. Не как рука из тени — как голос. Не как подчиненный — как товарищ и друг. Разве то, что ты до сих пор жив, несмотря ни на что, ничего не доказало тебе? Но выпустить одного из вас раньше другого я просто не могла.

— Тогда как же… — Гистасп смотрел на таншу глазами кота, которому оторвали хвост.

Женщина встала, обошла стол и положила Гистаспу руку на плечо.

— Тебе надо подумать обо всем.

— Тану…

— Бану? — в кабинет заявился Сагромах, быстро переводя глаза с одного собеседника на другого. — Что тут происходит? Я помешал?

Бансабира с благодарностью в душе перевела глаза на Сагромаха. Он как никогда вовремя. Или, усмехнулась танша, если точнее — он как всегда вовремя.

— Нисколько, — учтиво кивнула Бану, возвращаясь за стол, — мой советник как раз собирался оповестить Раду о его новых обязанностях.

— Раду… — начал Гистасп.

— Скажи, что у него самое большое — год. И поторопи Маджруха, о твоем назначении должно быть объявлено как можно скорее.

— Та…