Мата Хари. Танец любви и смерти

— Эмиль, милый, давай сбежим отсюда ко мне на родину.

— В Голландию? — Оторопел француз. — Что я там буду делать?

— Дурачок! В Индию, конечно. Ты там будешь собирать коллекцию древностей, а я танцевать при свете звезд. Я так устала от всей этой суеты! Мне холодно…

Гость только тяжело вздохнул и, аккуратно оторвав от себя расстроенную женщину, взял мягкие ладони в руки и тихо поцеловал.

— Грета, дорогая, в Индии нам делать совершенно нечего. И ты опять забыла про мою жену. Боюсь, она не придет в восторг, если мы с тобой укатим не берега Ганга… Знаешь, мне в голову пришла менее оглушительная идея. Я знаю одну владелицу небольшого замка в Эвре. Если хочешь, я поговорю с ней. У графини финансовые затруднения, и, думаю, она с удовольствием сдаст его тебе на длительный срок за вполне разумную плату. Как ты на это смотришь?

Маргарета от радости снова кинулась Гиме на шею, целуя в щеки.

— Эмиль! Это чудесная идея! Я буду хозяйкой замка, словно средневековая принцесса!

Подобрав юбку серого домашнего платья, украшенного букетиком душистого горошка, она присела в поклоне перед воображаемым королем. Но прагматичный друг посчитал нужным несколько охладить ее пыл.

— Поверь, Грета, там все не так чудесно, как кажется на первый взгляд. Каменные хоромы невозможно хорошо протопить. Отсутствует не только горячая вода, но и водопровод вообще. Вопрос с канализацией тоже не до конца решен. Это тебе не парижский салон, а цитадель на случай нападения варваров. Понимаешь разницу?

Маргарета только пренебрежительно фыркнула и засмеялась, покачав головой.

— Пожил бы ты с мое на Яве! У меня там тоже ничего не было. Я бы сказала, что там все было гораздо хуже: не было ни воды (кроме сезона дождей, конечно, — тогда ее было с избытком!), канализации, кругом бегала всякая нечисть типа скорпионов, а слуги ждали момента, чтобы всадить тебе нож в спину! — Она вспомнила сына, извивающегося в агонии, чуть запнулась, но тут же весело поинтересовалась. — И когда я узнаю о результатах твоих переговоров?

Взвешивая все «за» и «против», Гиме сел за стол, налил себе полуостывший кофе и, неторопливо поднеся чашечку к губам, сделал глоток.

— Пожалуй, будет лучше, если ты сама поговоришь с ней об аренде. Графине будет трудно сказать тебе «нет», глядя в глаза. Завтра у де Гишей состоится бал по случаю какого-то там «летия» женитьбы Армана на дочери графини Греффюль (помнишь, ипподром?). Моя супруга приболела и не пойдет, так что, если хочешь, составь мне компанию. Графиня де ла Тэйль-Тетренвилль, наверняка, тоже там будет. Я вас познакомлю. Насколько я знаю, она твоя поклонница.

Подойдя сзади к стулу, на котором сидел Гиме, Маргарета положила руки ему на плечи и легко коснулась губами поредевших на темени волос.

— Я тебя обожаю! Если мне удастся завтра очаровать графиню и заполучить на пару месяцев ее замок, то ты там будешь самым желанным гостем.

Не оборачиваясь, он похлопал ее по руке, лежащей на его левом плече.

— Не грусти, девадаси из Леувардена, дай бог, чтобы скука была самой большой твоей бедой.

Когда на следующий день они появились в особняке де Гишей, праздник был уже в разгаре. В опоздании была виновата, разумеется, Маргарета, которая никак не могла выбрать платье, соответствующее предмету бала и ее настроению. В конце концов, она надела фиолетовый с золотом портновский шедевр. Давно уже канули в лету первые балы, перед которыми она не спала ночами, обдумывая свой туалет. Сейчас она стала относиться к светским раутам существенно спокойнее, но де Гиши — это не какие-нибудь банкиры, недавно принятые в приличное общество. Де Гиши — это история Франции, и с этим приходилось считаться.

Извинившись перед спутницей, Гиме оставил ее в обществе незнакомых Маргарете старух, а сам отправился разыскивать графиню. Одним ухом прислушиваясь к светской болтовне осколков старой аристократии, чуть-чуть не заставших Наполеона, она разглядывала гостей, ища знакомые лица, но, как назло, никого не было, и Маргарета отчаянно скучала.

— Неужели вы — таинственная баядерка, явившаяся к нам из джунглей Индостана? — Раздался над ухом незнакомый мужской голос. Закусив губу, она обернулась, чтобы посмотреть на человека, нарушившего ее покой. — К сожалению, здесь нет никого, кто бы мог меня представить, поэтому разрешить представиться самому. Феликс Ксавье Руссо, банкир, к вашим услугам!

Надо же, какое совпадение! Она как раз думала о финансовых дельцах, причем далеко не в лестных выражениях! Маргарета хотела отделаться дежурной улыбкой, но ей было так одиноко, а незнакомец заглядывал в глаза с таким веселым выражением лица, что она неожиданно для себя почувствовала симпатию к навязчивому брюнету. Не такой красавец, как Киперт, но тоже очень мил.

— Добрый день, месье Руссо. Вы угадали, я действительно Мата Хари. А как вы…

— Я не раз видел вас на сцене. Вы — само совершенство!