Математик боя. Становление легенды (СИ)

— Не в этом дело, — она пожала плечами, невесело усмехнувшись. — Мама тоже говорила, чтобы я, по возможности, держалась к нему поближе.

— Вот как?

— Она сказала, что «такой маньяк, как он» скорее выкинет свою жизнь в мусорку, чем даст погибнуть той, кому причинил столько боли. Для нее он — надежный ручной монстр, не больше.

О да, это было очень похоже на Мито. Возможно, знай она, кто на самом деле победил Мадару, ее мнение бы изменилось, но увы — нелюбовь к Сенсоме, похоже, теперь будет вечной.

— Мне все равно, кем она его считает, — ответил Хокаге. — Я доверяю ему так же, как доверяю и тебе и знаю, что вы оба тоже доверяете друг другу. Вот, возьми, — он протянул девушке копии свитков, убранных в стол перед самым ее приходом. — Не вскрывай. Передай Сенсоме, что я хочу знать его мнение насчет этой техники. Пусть пришлет мне шифровку, как только разберется во всем.

— Я думала, что буду кем-то более полезным, нежели посыльный, — притворно-огорченно вздохнула Наоми.

— И ты будешь, — серьезно кивнул ей дядя. — Сразу же после того, как ты передашь ему свитки, отправишься в Узушио.

— К дедушке? — удивилась девушка. — Но что я буду там делать?

— Освоишь одну технику, — Тобирама поморщился. — Наоми, дай мне договорить, прежде чем лезешь с вопросами! Ты совсем как… — он осекся. — А, впрочем, забудь и продолжай. Похоже, я даже скучал по этому.

— Папа любил вас доводить, — кивнула молодая Сенджу, грустно улыбнувшись. — У меня так все равно не выйдет… Так что за техника, которую я должна освоить?

— На самом деле, это будет комплексом техник. Фуиндзюцу, разумеется. Техники Запечатывания.

— Запечатывания чего-то особенного?

— Да. Тоширо-сама научит тебя запечатывать Биджу.

***

— Вы долго, Наоми-сама, — оповестил Озин, сидевший все это время на большом камне у палатки и болтавший ногами.

Наоми была готова поклясться, что раньше этого камня здесь не было.

— У нас миссия, — девушка показала парню свиток. — Завтра отправляемся на фронт с Водой.

— Фронт с Водой, кха? — Озин немедленно заглянул под свой плащ, и, порывшись внутри, достал толстый изодранный блокнотик. — Так… Командующий — сеннин… Семь Мечников… Вода-вода… Сенсома Томура? «Следи за Сенсомой — Математиком Боя. Обо всех странных действиях в сторону Наоми извещай. Наоми не говори.» Ой…

Парень улыбнулся, совсем не смущенно, удовлетворенно отметив спокойствие на лице девушки. Как бы то ни было, она прекрасно знала свою мать и ее отношение к этому парню — Сенсоме, кем бы он ни был. Более того, она даже была благодарна ему — Озину, за то, что он так открыто признался в том, что обязан за ней следить.

— Кто такой этот Сенсома, Наоми-сама? — все же поинтересовался он.

— Ты проявляешь интерес? — Наоми изобразила удивление. — Не похоже на тебя. Или ты так сильно хочешь еще таблеток и пытаешься подмазаться?

— Кхме! Бля… — неудачно усмехнувшись, парень вновь харкнул кровью. — Наоми-сама, ну вы и шутница…

Просипев это, он повернул свое лицо в ее сторону, и поймал ее взгляд. Девушка вздрогнула — вместо привычных темных глаз, она увидела незнакомое додзюцу, больше похожее на оранжево-синий калейдоскоп со знаком «Х» посередине.

Один из многих «инструментов» ее телохранителя.

— Я вижу, что он дорог вам, — совершенно нормальным голосом произнес Озин. — И он много значит для Хокаге. А «Математик Боя» эхом бьется в голове почти у каждого из здешних шиноби — он знаменит, они его знают и уважают. И эта реакция Мито-сама. Я почти уверен что он — совершенно необычный человек. А мне нравятся совершенно необычные люди.

Сказав это, он деактивировал додзюцу, названия которого Сенджу не знала, и спрыгнул с камня, чуть не упав в грязь, приземлившись.

— Тогда, пожалуй… — Наоми собралась с мыслями. — Сенсома тебе понравится. Даже очень.

***

— Двадцать восемь тяжелых ранений! — возопил главирьенин полевого госпиталя фронта с Водой, найдя, наконец, Сенсому. — Ты действовал наверняка, да?! Это была ненависть? Гнев? Твое тело было в крови, скрипело! Оно умоляло тебя о пощаде, но ты снова и снова принимал удары от того психа! Я знаю — ты убийца! Убийца своего тела! Неужели тебе так сложно признаться в этом хотя бы самому себе?! Признайся — ты не хочешь жить!

Сенсома пригнулся, будто надеясь пропустить недовольство врача над собой, как какой-нибудь отборный удар или ниндзюцу, и улыбнулся, извиняясь за недоигранную партию перед немолодым юхеем, тоже находившемся сейчас на лечении.

Воин, судорожно просчитывающий все возможные ходы, облегченно выдохнул, поняв, что на сей раз он не проиграет. Приняв тугой мешок с деньгами, на которые они играли, он откинулся на спинку кровати и перевел взгляд на ирьенина.

— Конно-сама, — молодой джонин встал и поклонился заведующему госпиталем. — Я так понял, что с анализами вы закончили.

— У меня нет и половины того времени, что придется угрохать на тебя, сопляк! — вновь рыкнул ирьенин, подойдя вплотную к парню, который был выше его аж на три головы. — Если ты так хочешь сдохнуть — скажи мне сразу, чтобы потом Хокаге-доно не спрашивал с меня!

— Но я не мог по-другому победить…