Математик боя. Становление легенды (СИ)

Завтра у меня контроша, потом буду выискивать бабки, но прода будет не позже чем через четыре дня. Скорее всего - даже быстрее, так что не унываем и ждем)

Всем здоровья и добра, хей!

Здесь был Бета.

========== Первая Мировая Война - усиляясь ==========

Аналитический центр фронта с Водой работал круглосуточно. Шиноби и обычные люди, работающие в нем, постоянно перекачивали через себя огромные объемы разнообразной информации, приходящей к ним в форме докладов, писем и разведданных. На ее основе они строили тактики и стратегии, вырабатывали меры противодействия тем или иным ресурсам противника.

Большой прямоугольный домик с низкой крышей, под которой и собрались лучшие аналитики сил Огня на этом фронте, нельзя было назвать штабом — здесь не принимали окончательных решений, здесь просто вырабатывали варианты. Сорок четыре личных места, представляющие собой один крепкий дубовый стол, такого же характера стул и всевозможные письменные принадлежности. Карта фронта была одна на всех и находилась, для удобства, прямо на потолке, откуда каждый мог ее видеть.

И именно здесь, сейчас, сидел Сенсома Томура, приказавший всем остальным соблюдать абсолютную дистанцию, дабы сохранить секретность материалов, изучаемых им.

— Сенсома-сан… — один из аналитиков, бросивший заинтересованный взгляд в сторону юного гения — самого Математика Боя, осекся. — У вас… У вас что-то случилось?

Уже почти восстановившийся, но все еще носящий бинты, джонин не ответил, бессмысленно глядя перед собой. Его правая рука была чуть приподнята над столом, будто он хотел что-то ухватить или держал нечто невидимое, и еле дрожала. Чунин-аналитик завороженно засмотрелся на легкий тремор одного из сильнейших шиноби в стране, но тот длился совсем не долго, а прекратившись…

Быстро, легко, без замаха, Сенсома опустил ладонь на свой стол, мгновенно раскалывая его в щепки!

От разлетевшихся повсюду деревянных обломков закрыться сумел лишь один из аналитиков — тот, что окликнул Математика. Всем остальным в избытке досталось деревянного крошева, но, благо, оно было слишком мелким, чтобы кому-либо серьезно навредить. Сам Сенсома спокойно встал, незаметно для чужих глаз свернув и упаковав свитки.

— Прошу меня простить, — бросил он, стараясь выглядеть спокойным и отрешенным. — Уберитесь здесь.

Ничего не говоря больше, парень вышел из аналитического центра, буквально фоня реальной жаждой крови, от которой многим присутствующим сильно поплохело.

Но хуже всех было именно ему. Ему — человеку, которому Второй Хокаге доверил самое страшное знание этого мира!

Техника Воскрешения Нечестивого Мира, рожденная гением Тобирамы Сенджу, позволяла (если верить его свиткам) полностью воскресить любого человека. Более того — воскрешенный не чувствует усталости, не нуждается в воздухе, сне или пище и является абсолютно неуничтожимым, представляя собой дьявольский симбиоз физического и духовного начал в уже мертвом теле.

Бесконечная чакра и бесконечная регенерация…

Первым же делом перерожденный подумал о том, как противостоять такой технике. На ум сразу же приходили Узумаки (отчасти благодаря которым и было возможно Воскрешение) с их печатями и, например, Первый Хокаге, который наверняка бы смог с помощью своего Мокутона полностью ограничить действия воскрешенного.

Красноволосые боги печатей и сильнейший шиноби всех времен — вот и все, что может остановить пользователя Воскрешения. Чудесно!

— Атомная бомба… — удрученно покачал головой Сенсома, сняв очки. — Тобирама-сенсей, вы…

— Я прекрасно понимаю, что именно я создал, — донеслось спокойное из-за спины. — Рад, что ты тоже понял.

Перерожденный обернулся, почти не удивленный, и встретился взглядом со Вторым Хокаге.

Сенджу с прищуром рассматривал одного из двух своих лучших учеников. За год войны Сенсома, на первый взгляд, не изменился — все такой же худощавый, гибкий и опасный, готовый к сражению даже во сне. Вся та же простая и удобная униформа Листа, в которой сейчас отсутствовали ножны — его прежний клинок был уничтожен в бою с Мечником, а нового пока не было. Все то же лицо, пусть и украсившееся парой незаметных шрамов. Но, несмотря на кажущуюся «неизменность», этот Сенсома Томура отличался от того парня, которого Тобирама посылал на фронт с Ветром. Новый, оценивающе пронизывающий собеседника, взгляд был тому самым ярким доказательством.

Перерожденный, в свою очередь, смотрел на Хокаге, с которым произошли те же самые перемены, что и с ним самим. С момента смерти своего старшего брата Тобирама очень сильно изменился, оставшись, при этом, тем же самым строгим, вечно-хмурым и суровым мужчиной, что и всегда. Его должность и ответственность давили тяжким грузом, но это лишь укрепляло мрачную решимость в его взгляде.

— Вы — клон, — догадался Сенсома, опустив руку к поясу и не найдя там свитков. — Продвинутое хенге, как у Хирузена, и ваш Хирайшин — вы превратились в свиток и, когда я прочитал и осознал, переместились мне за спину, одновременно принимая истинный облик. Просто потому что можете.