Математик Боя. Жизнь сильнейшего

— Именно так, — кивнула ему Кацую. — Но Кагуя любила людей. Она не могла нам позволить перебить их всех. Равно как не могла позволить людям уничтожить природу. Но ей нужна была сила. Да, Древо. Уверена, доберись она досюда, ей бы хватило сил поглотить и силу Ядра, но ей нет сюда пути. А к Древу был. И тогда-то она и стала Богиней — спасительницей людей и победительницей Духов. Тогда-то она нас всех и уничтожила…

Кацую неспешно подползла к Сенсоме, почти касаясь его. Математик Боя протянул руку… и та прошла слизня насквозь.

— Уничтожила? — переспросил он.

— «Всего лишь» лишила тел, — горько усмехнулась Кацую. — Тогда мы и стали Духами — эфемерными существами, которые не могут существовать без природной чакры. Тогда-то мы и ушли от людей в тайные места — скопления этой самой чакры.

— Тогда-то и появился Иорф, — улыбнулся Глава в тон ее словам и посмотрел на шиноби. — Тогда Кагуя высвободила могущество Древа. Она поглотила его часть, став его единоличной владелицей, но даже ей не дано было охватить все. Поэтому с тех пор начали рождаться люди с чакрой. Повсеместно, во всем мире. Но не в Иорфе — уже тогда отдаленном и недружелюбном для путешественников континенте. А почему?

— Почему же?

— Потому что люди Иорфа жертвуют своей телесной силой, ради нас, — выдохнул из толпы духов Теро.

— Истинно так, — кивнула ему Кацую. — Кагуя забрала наши тела, но мы смогли выжить в форме эфемерных духов. Но мы не могли жить внутри Ядра или поблизости с ним — нас тянуло к свету. Мы хотели жить. А не существовать. И тогда мы придумали магию. С помощью силы Ядра мы стали собирать физическую энергию людей Иорфа. Немного. Это у шиноби она забирается почти вся — обычные люди изменений в себе даже не почувствовали. Но больше ни одного, даже самого захудалого, шиноби в нашем мире не случалось…

— Зато появились маги, — дополнил Сенсома. — Люди, которые используют лишь духовную составляющую.

— Как мы тогда испугались, — улыбнулась Кацую. — Глава тогда первого пользователя маны на куски разорвал — он так боялся, что в Иорфе родился шиноби. Но нет — это оказался маг. Все тот же человек со все теми же пороками, но совсем не использующий чакру. И магов стало рождаться немало — мы не могли их всех убивать — это бы привело к новой войне с людьми. Да и к тому же — маги, как и прочие, честно делились с нами своей физической энергией. Мы оставили их. Но не без контроля…

— Тогда-то я и пригодился, — усмехнулся Глава. — Я был одним из тех, чьих родственников убили на войне между людьми и Духами в мире шиноби. Я даже видел Кагую. И я же остался с Духами, когда их изгнали.

— Зачем? — не понял Сенсома.

— Потому что я люблю природу, — усмехнулся Глава. — И всегда любил. Я думаю… мои возможности… моя сила и жизнь… Кто-то придумал все это, только чтобы помочь Духам. Понимаете? Бог — природная чакра — я был создан ей.

— Или просто вас неуклюже прописал Автор, — достаточно почтительно высказался Ловен.

— Почему это неуклюже? — удивился Глава.

— Потому что он забыл, что вас переизбирают каждые десять лет. И ни один прошлый Глава никогда не показывался народу, после окончания своего правления.

— А, ну да, — Глава усмехнулся совсем по-мальчишечьи. — Ведь тело разрушается…

Это было признание в убийствах. Многих убийствах. Сенсома не понимал всего полностью, но быстро осознал главное — Глава старше самого Рикудо, но вот его тело — нет. Орочимару задумчиво почесал подбородок — ему пришла какая-то идея, связанная со сменой тел, но высказывать ее он не спешил. Кто действительно был ошарашен — местные жители Иорфа.

— Х-хотите сказать… — прошептал Набло.

— Да, тела людей не выдерживают моей силы, — Глава обезоруживающе улыбнулся. — Но… каждый избранный на пост Главы проживает эти десять лет со мной. Он живет и дышит. Чувствует. Оу, пардон, не со мной, а с нами.

— Это же все равно убийство… — прошептал Заежар. — Мой прадедушка… был Главой. Мне говорили об этом, надеялись, что я тоже буду достойным… Он не был хорошим магом, но был выбран всеми… Вы… вы же заставляете выбирать единогласно. Архимаги… никогда бы не выбрали моего прадедушку.

— Да, поэтому мы даем им знать, кого они должны выбрать, — понимающе улыбнулся Глава. — Но успокойся, Заежар. Я не убивал твоего прадедушку. Я его спас.

— Мы выбираем в кандидаты лишь тех, кто умирает, — объяснила Кацую, возвышаясь за своим слугой. — И в последние секунды их жизни, они получают право прожить десять лет в должности живого божества Иорфа. Юная Сенджу права — мы такие же как люди. И, так же как люди, мы умеем быть справедливыми.

Проводник команды Камня заплакал, закрыв лицо рукавами. Он так гордился своим предком и был так ошарашен его убийством. И он был так благодарен его жизни…

— Так зачем же вы все это мне объяснили? — Сенсома перевел взгляд с мага на Духов. — Все, что вы сказали… Все, что мы все услышали… Это изменит мир. Но это — плата за мое участие, верно? Что за работу вы мне приготовили?