Математик Боя. Жизнь сильнейшего

Ноги мужчины были сохранены всего-лишь до колен — все остальное было заменено тонкой сетью нитей, напомнивших Сенсоме о Чие — подобными нитями кукловоды приводили в действие своих марионеток. У него не было и правой руки и практически всего торса — под покровом нитей виднелись органы, мерно вздрагивающие от пульсаций оголенного сердца.

Перед Сенсомой сидел страшно искалеченный инвалид.

— Такова цена за спасение мира — всего лишь жизнь Богоборца, — произнес Крон. — Хотя Рикудо, по итогу битвы со своей матерью стал сильнее. Кацую верит в то, что ты тоже имеешь шанс. Ты — нечетный Богоборец, а значит, по ее мнению, можешь быть подобен Рикудо. Я в это не верю, так что готовься — таким ты станешь после вашей битвы с Джашином.

— Тогда почему ты не умер? Магия, верно? Но что это за магия?

— Темная чакра, конечно же, — растянул губы в ухмылке Крон. — И помощь Духов с Главой. Только я знаю секрет заклинания Перерождения, так что без меня Главы существовать не будет. А работает это все на моей ненависти. Ненависти к миру, почти такой же, как и у моего сына. Он пошел в меня… Я ведь зачал его уже после того как стал… таким. И после того как озлобился. И он тоже вырос злым.

— Тогда почему ты хочешь его остановить?

— Потому что я нашел то, что в мире можно назвать хорошим. Людей. Равных. Тех, кто похож на меня, но кому уж точно не придется жертвовать всем ради простой неблагодарности спасенных Духов и полнейшей неизвестности. Я спас весь мир, Воин, но где я сейчас? А ведь тогда я был подобен тебе — такой же всемогущий и популярный. И куда все ушло… Но я все равно готов помочь тебе, пускай и самую малость. Я не прикажу своим равным идти за тобой — каждый решит сам. Но я покорно благословляю тебя на бой с детищем моего сына. И даю информацию, о которой Духи бы «умолчали».

— Все, что от меня требуется — убить этого темного Бога, так? — Сенсома усмехнулся. — Меня это устраивает, хорошая миссия. Тем более, что я изначально должен был уничтожить Страну Неба. Чем Бог — не подарок к успешно выполненной миссии?

— Действительно Воин, — усмехнулся Крон. — Но у меня есть условие. Один мой равный. Докажи мне свою силу, сразив его.

По коридору застучали шаги. Сенсома обернулся и увидел крупного парня в латах, с мечом и небольшим щитом. Он чем-то походил на покойного Харинга, но все же сильно отличался — выглядел менее устрашающим. Но чувствовался куда более сильным. В разы.

— Меня зовут Тавор, — поклонился воин. — Равные зовут меня добрым, Воин, но… В последнее время я могу думать лишь о мести тебе, пускай это и глупо. Так же глупо, как и поступок Харинга.

— Первый воин праны в мире пришел мстить за старшего брата — третьего по силе, — Кеймдал высокомерно улыбнулся. — Но Тавор, ты же понимаешь, что тебе не одолеть Воина?

— Да, — кивнул Тавор, серьезно смотря на Сенсому. — Прошу прощения, Воин, что задерживаю вас. Но я обязан.

— Я принимаю твой вызов, Тавор добрый, как принял вызов твоего брата, — поклонился Сенсома. — Ты точно хочешь сражаться со мной в полную силу? Насмерть?

— Как сильнейший воин праны против сильнейшего Воина, — Тавор пригнулся, закрываясь щитом. — Можешь считать это — самым важным испытанием перед битвой с Богом. Не сдерживайся и будь серьезен!

— Хорошо, — кивнул Сенсома, жестом приказывая команде отойти.

Все замерли. Тавор напрягся, ожидая от противника действий. Отряд из шиноби и местных смотрел напряженно — местные прекрасно знали и боготворили силу Тавора, а шиноби явно видели, сколь могуч этот человек. Ооноки напряженно оценил ощущение опасности, исходящей от Тавора. И был поражен. Сила Тавора вызывала у него — джонина и ученика самого Второго Цучикаге натуральный шок и трепет! И было лишь трое человек до этого, кто вызывал у него подобное чувство: Мадара Учиха, Хаширама Сенджу и…

Сенсома Томура. Тавор был так же опасен, как сам Математик Боя…

— «Я проведу этот бой достойно!» — выдохнул про себя Тавор, собирая все силы для одной решительной атаки.

Только так, пускай нечестно, он сможет победить. Успеть одолеть Воина до того, как он подстроится. Харингу был дан шанс, но он не реализовал его. Тавор тоже очень не хотел бы убивать самого Воина и тем самым обрекать мир на гибель, но… у него не было выбора — месть диктовала ему свои правила.

И делала его гораздо-гораздо сильнее.

Крон усмехнулся, почувствовав в равном темную чакру. Похоже, после смерти Харинга, Тавор встречался с Императором. Его сын все знает. И он обучил Тавора, дал ему могучую силу.

— Я иду! — воскликнул Тавор, покрываясь темной чакрой и максимально усиляясь!

На скорости неимоверной, на той, что глазу совершенно невидима, он бесшумно (преодолев звуковой барьер с первой же секунды) ринулся на Математика Боя! На Сенсому! На Воина!

И пролетел дальше, с грохотом и треском влетев в мебель и стены. Но не весь. Все ошарашенно смотрели на Сенсому.