Матерь Лада. Божественное родословие славян. Языческий пантеон

«Сага о Книтлингах» именует кореницкого Поренута «Турупит». Это напоминает эстонское божество «Тарапита», о котором говорит хронист Генрих Латвийский (XIII в.). Последний, однако, не понял эстонского выражения «Таарепи, та!» — «Таара, помоги!» Карело-финский Таара, Туури — бог неба и грома. Не отождествляли ли с ним руяне Поренута? Или датский автор просто перепутал славянского бога с финским? Та же сага говорит о боге Пизамаре, почитавшемся в Ясмунде на Руяне. Это имя исследователи толковали по-разному: «Бесомир», «Бесомор», «Позмор» (то есть бог моря), «Печимир» («пекущийся о мире»). Не ясно, был ли это бог смерти (Чернобог?) или, наоборот, добрый бог, защитник людей от бесов. Вряд ли, впрочем, капище Чернобога могло существовать не в карпатской глуши, а на густонаселенном Руяне, недалеко от Арконы — твердыни Святови-та. Скорее здесь можно предполагать какую-нибудь мрачную ипостась Даждьбога.

Бог Годраг (или Гонодраг) почитался в Зверине (Шверине) у бодричей. Церковники велели славянам вместо него почитать св. Годегарда (руководствуясь, видимо, сходством имен). Об этом сообщил продолжатель Гельмольда Арнольд.

Лужицкие историки XVIII в. Френцель и Кнаут утверждали, что в городе Цейц (южнее Лейпцига) славяне почитали богиню-мать Цицу (чеш., польск. и луж. сус — «женская грудь», рус. «титька», укр. «цицька»). Ее храм здесь якобы существовал при Карле Великом. Лужичане, однако, называют Цейц не «Циц», а «Жич». А немецкая хроника XVI в. говорит о почитании Цицы в Аугсбурге и ее празднике 28 сентября, после жатвы.

Аугсбург лежит в Баварии, далеко от славянских земель. Его римское название — Августа Винделиков. Быть может, немец-хронист спутал славян-венедов с кельтами-винделиками и перенес славянскую богиню за Дунай? Или, наоборот, лужицкие книжники перенесли к славянам чужой культ? Или же этот культ, как и некоторые другие, был общим для славян и германцев? Сама же Цица была, очевидно, одним из многих ликов Матери Мира.

Все рассмотренные до сих пор божества, по крайней мере, действительно почитались славянами. Но, к сожалению, по страницам популярной и неоязыческой литературы до сих пор странствуют «славянские боги», которых не почитал никто и никогда. Своим появлением они обязаны, в лучшем случае, домыслам поздних авторов, в худшем же — бессовестному обману.

В 1550 г. в Тюрингии была найдена полая бронзовая фигурка толстого голого человека. Внутрь ее можно было залить воду, развести в нижней части огонь — и толстяк принимался с шумом извергать изо рта и отверстия в голове дым и пар. В 1561 г. историк Г. Фабрициус счел фигурку идолом, изготовленным хитрыми жрецами, и окрестил ее «Пустериком». Полтора века спустя А. Френцель принял этого «идола» за лужицкого бога «Быстрика». На самом деле «Пустерик» был механической игрушкой XV–XVI вв.

Г. Шпонгольц, фабрикуя своих «приллвицких идолов», наносил на них имена славянских и балтских божеств — Белбога, Радигоста, Живы, Прове, Перкунаса и др., а также римской Немезиды («Немиса») и германского Водана («Вода»). Некоторых же богов литейщик измыслил сам. Среди них Числобог (с полумесяцем на плечах), Чернитра (дракон), Ипабог (с охотничьей сценой на спине и большим фаллосом). Числобог, очевидно, бог времени, а Ипабог — охоты. Имя и внешность последнего явно говорят о знакомстве Шпонгольца со славянскими непристойными выражениями…

Числобог попал и в «Велесову книгу» Ю. П. Миролюбова. Там же в качестве славянских богов фигурируют индийские: Индра, Шива (Сивый), Вишну (Вышень), Кришна (Крышень), Сурья, Дьяус (Питар Дый), Притхиви (Протева). Миролюбов по-дилетантски отождествлял язык и пантеон древних индийцев с общеиндоевропейским. Образы Сурьи-Солнца, Дьяуса-Неба, Притхиви-Земли, Индры-Громовника — действительно общеиндоевропейские. Но образы Шивы и Кришны сложились в основном уже в послеведические времена. В славянских же источниках все эти теонимы не встречаются (кроме Дыя и Индрика — Индры[41]).

Особое место в «Велесовой книге» занимает Матерь Сва-Слава — огненная птица. Она воспевает победы русов, зовет их в бой, но может и опустошить мир огнем. Этот образ напоминает и русскую Жар-птицу, и Матаришвана — индийского Прометея. Но нигде, кроме «Велесовой книги», он, опять-таки, не встречается.

Древнерусские и общеславянские боги (Перун, Велес и др.) в «Велесовой книге» соседствуют с западнославянскими Триглавом и Святовитом. Кроме того, перечисляются десятки второстепенных богов, олицетворяющих месяцы года, явления природы и человеческие дела (Ледич, Лютич, Ягодич, Озернич, Мыслич, Гостич и т. д.). Они нигде не известны, кроме этой книги и «фольклорных» записей ее «открывателя» (и только его!). Другие «оригинальные» боги в книге хотя бы соответствуют известным славянским божествам: Заребог — Ютробогу, Землебог — вероятно, Велесу, Перуница — Летнице, Яробог — Яриле и др.