Матерь Тьмы

Однажды, пребывая в зловредном настроении, она предположила:

– Знаешь, таланты, приписываемые «молодой полячке, любовнице отца де Кастри» (и его таинственной даме?), в точности соответствовали бы характеристикам существа, полностью состоящего из разорванных оккультных книг на многих языках: удивительное владение языками, несравненное, просто до жути, мастерство в секретарском деле, обычай разлетаться на части, как взрывающаяся кукла, черная креповая вуаль в горошек и тому подобное; добавим еще безжалостность ночного хищника, обладание мудростью, которая восходит аж к Древнему Египту, виртуозность по части эротики (вот тут я немного завидую) и в довершение всего – глубочайшее понимание культуры и искусства…

– Самая настоящая мертвая хватка, – перебил ее Франц и поежился.

– А ведь ты ласкал ее с головы до пяток, перед тем как уснуть, – с оттенком злорадства продолжала Кэл, – говорил ей нежные речи. Вот и неудивительно, что она возбудилась.

– Я всегда знал, что рано или поздно нас с нею застукают. – Франц попытался отделаться шуткой, но, когда закуривал сигарету, было видно, что его рука слегка дрожит.

Некоторое время Франц внимательно следил, чтобы на кровати не оставались книги или журналы. Но буквально на днях Кэл обнаружила, что у стены выстроились в неровную линию сразу три книжки. Она не стала прикасаться к ним, но рассказала об этом Францу.

– Я не знаю, удастся ли мне еще раз одолеть эту штуку, – сказала она, – так что будь осторожнее.

И еще Кэл изредка напоминает, что ничего нельзя знать заранее.