Матка

Ладшев молча поправил на плече автомат — габбро всегда нападали внезапно, и многие постоянно держали оружие при себе. Старатели побрели к фургону Тихона. Они вывезли этого мальчика и его мать из полностью обезлюдевшей деревни уже после захвата каменной расой всей территории страны, но создавалось впечатление, что Ясеневы предпочли бы остаться в своей лачуге и присоединились к лагерю в порядке одолжения. Впрочем, они были необычными людьми. Восьмилетний мальчик обладал даром ясновидения, а его мать, хоть и не демонстрировала паранормальных талантов, все же отличалась специфическим, совершенно безмятежным взглядом на жизнь: казалось, ничто не могло ни напугать ее, ни обеспокоить. Когда на них случайно наткнулись несколько старателей, заехавших в деревню в поисках припасов, женщина снимала с веревок высушенное белье, не прервав своего занятия даже при виде нацеленных на нее автоматов, а мальчик играл на улице с какими-то камушками. О его необычных способностях догадались долгое время спустя после появления Ясеневых в лагере: иногда Тихон, по своему выбору, подавал некоторым старателям кое-какие советы, и те, кто слушался, ни разу не пожалели, но вытребовать у мальчика какие-то комментарии, если он сам не считал тему заслуживающей обсуждения, оказалось невозможным. Когда же его попросили предсказывать нападения габбро, он посоветовал, чем сражаться с паразитарным камнем, попросту перестать обращать на габбро внимание, после чего от Тихона отстали даже самые настойчивые любопытствующие.

Перед машиной, где жил мальчик, Ладшев и Вероника немного помялись, пытаясь привести в порядок свой внешний вид и мысли: Тихон требовал от искателей совета вытирать ноги и четко формулировать проблему. Потом Вероника постучала по кузову грузовика, и они с Ладшевым влезли внутрь. Вероника заметила, что, поскольку на сочувствие рассчитывать не приходилось, перед визитом к Тихону она и сама начинала смотреть на вещи более философски, только причин для созерцательности у нее было меньше. Тихон, по обыкновению, сидел без дела — Ясеневы вообще никогда не суетились и при этом все успевали, к тому же свободное время их совершенно не смущало. Когда Ладшев и Вероника уселись, Тихон молча сделал внимательные глаза.

— Нам нельзя оставаться на месте, но мы не можем выбрать направление, — на одном дыхании обозначила Вероника проблему и бросила на мальчика виноватый взгляд. — Подскажешь что-нибудь?

Тихон пристально рассмотрел посетителей и кивнул. По его лицу, как всегда, невозможно было догадаться, о чем он думает и думает ли вообще.

— Хорошо, я посмотрю вперед, — сказал он и взял те самые камушки, с которыми играл еще в своей деревне и которые везде носил с собой, хотя на расспросы удивленно отвечал, что в них нет ничего особенного, как раз наоборот — они самое привычное, что у него есть, а значит, помогают сосредоточиться. Задумчиво побренчав несколько минут камнями, Тихон сообщил:

— Вас ожидает испытание более суровое, чем вы себе представляете. Вам придется столкнуться с силой более могущественной, чем паразитарный камень, и более обманчивой, чем блуждающие миражи.

— Что это будет за сила? — подал голос Ладшев.

Тихон вновь с отсутствующим видом повозился с камнями.

— Черона, — наконец сказал он.

— Что означает это слово? — спросила Вероника.

Тихон снова принялся перебирать камни и молчал довольно долго. На лбу у него выступила испарина, черты лица заострились.

— Враг, глядящий на меня сквозь зеркало, — наконец выговорил он, устало перевел дыхание и бросил камни в картонную коробку в углу — это означало, что сеанс окончен.

Отойдя от машины на почтительное расстояние, Вероника посетовала:

— Вот так всегда — ждешь каких-нибудь ценных указаний, чтобы самой голову не ломать, а получаешь очередную шараду!

— Ты же знаешь, что Тихон не одобряет эти, как он выражается, "подглядывания за господом богом", — примирительно заметил Ладшев. — Он учит нас принимать самостоятельные решения, невзирая на последствия и руководствуясь только голосом совести.

— Не знаю, как у Тихона, а моя совесть заявляет о себе в полный голос, только когда выбор уже сделан и исправить ничего нельзя! — с досадой заявила Вероника.

К этому времени они вышли в центр стоянки и замерли в нерешительности.

— Надо бы собрать остальных, — задумчиво предложил Ладшев. — Может, у кого-нибудь появятся свежие предложения.

Под "остальными" подразумевалось довольно ограниченное число обитателей базы — несколько человек, которые за счет превосходства в опыте, знаниях, навыках или в силу каких-либо специфических обстоятельств обладали среди старателей определенным авторитетом.

— Не будем им пока ничего говорить, — кивнула Вероника. — Просто спросим, у кого какие планы.

Вскоре неприметная компания негласных руководителей базы собралась возле костра, спрятавшегося от ветра за броневиком Ладшева.