Матон

Когда зверь возвращается, я понимаю, что мой вид его не устраивает. Еще никогда не видела более пренебрежительного взгляда от мужчины. Рассматривает одежду и вылавливает платье, которое я сразу откинула. Черное, длинное, бархатное, тонкие лямки перекрещиваются на открытой спине. Оно предполагает отсутствие бюстгальтера, а в таких вещах я выгляжу плоской, какой бы хорошей не была моя самооценка, — наденешь его.

— Оно не…

— Это был не вопрос, сейчас, — берет в руки сигару, наполняет бокал виски и устраивается поудобней в своем кожаном кресле. На его бедрах лишь полотенце, — при мне. — Облизывается, и я торможу на полпути в гардеробную.

— Ты из тех, кто любит смотреть? — слышала есть такой тип маньяков. Он усмехнулся.

— Ну почему, трахаться тоже люблю. Долго мне ждать?

Я снимаю платье, поворачиваюсь спиной и стягиваю бюстгалтер, он недовольно фыркнул. Знаю, если ослушаюсь, он все равно добьется своего, только уже силой. Со злости кидаю его на кровать и поворачиваюсь в одних кружевных трусиках.

— Я хотя бы могу трусы оставить или идти и без них?

— Теперь чулки, — сосредоточенно разглядывает мое тело, не реагируя на мой вопрос. Подкуривает, и я улавливаю знакомый древесный аромат. Он немного пьянит и у меня кружится голова.

— Все в порядке? — его хрип стал более бархатистым. — Теперь туфли, черные.

— Я уже могу надеть платье?

Стою в трусах, чулках, на шпильке и мои соски каменеют от его угольных глаз. Он смотрит на мою грудь, облизывая нижнюю губу, затем на промежность.

— Теперь да, — натягиваю мягкий бархат, путаясь в лямках. Медведь встает и идет ко мне. В голове проносится тысяча вариантов развития событий, но понимаю, что жажду лишь одного, его рук на своем теле. В ужасе от своих мыслей, этот гад похитил меня.

— Ты такая неловкая, — стоит за спиной так близко, что я ощущаю на пояснице его твердую плоть. Он медленно поправляет лямки, удивительно как такие большие и сильные руки могут быть на столько нежными. Застегивает молнию, слышу тяжелое дыхание за спиной. Обхватывает руками мою талию, и разворачивает к себе, я не в силах произнести и слова. Слегка касается носом моего лба, затем щеки.

— Где же та дерзкая своенравная девчонка? — его руки так сдавили мою талию, что сомкнулись на ней, я издаю тяжелый вдох. — Такая хрупкая и послушная. — Берет за подбородок и меня словно бьет током от его взгляда. Но я все же нахожу в себе силы оттолкнуть его. Не хочу быть игрушкой в жестоких руках этого животного, пусть я и испытываю к нему совершенно нездоровое влечение. — Ты ведь понимаешь, что если я захочу, то поимею тебя прямо сейчас, как бы ты не сопротивлялась?

— Так сделай это и покончим.

— Кто сказал, что я отпущу тебя домой после этого?

— Ты же не можешь похитить и запереть меня на замок, как последний маньяк-психопат!

— Я уже это сделал. Но не думаю, что маньяки держали своих жертв в таких условиях.

— Убери от меня свои руки!

— Ладно, я подожду еще немного, но учти, мое терпение не безгранично.

— Мое тоже! — он засмеялся. — Ты же хотел продать меня, так?

— Я этого не говорил. Ты сама так решила.

— Тогда зачем я тебе?

— Ты становишься предсказуемой.

— А ты… ты…

Медведь вновь засмеялся и вышел из комнаты. Сволочь. Мне столько хотелось сказать этому животному! Как он сломал мою жизнь, как унижал, вместе со своими дружками и как я ненавидела их всех и в особенности его! Те двое хотя бы говорили со мной, для зверя же я была пустым местом! В бешенстве скидываю вещи с кровати, швыряю туфли в зеркало, по нему медленно проползла трещина на всю высоту. В порыве ярости не замечаю, как попадаю второй туфлей по статуэтке медвежонку, он падает на пол. Благо пол из дерева, фигурка не разбивается, но лишается одной лапы.

— Черт, черт, черт!!! — прятать будет глупо, ее отсутствие сразу заметят. Падаю на кровать прямо в платье и рыдаю. Меня трясет от того, что меня подавляют, я всегда была слишком свободолюбива, от того и выбрала профессию фотографа, где сама себе хозяйка. Я злюсь за то, что он унизил меня, практически изнасиловал, за те грубые слова, что сказал, ненавижу всех его чертей, которые пожирают меня глазами, ненавижу эту старуху, делающую вид, что все в порядке. Я все кручу и кручу в голове цепочку событий, почему я?

Наверное, бесконечное чувство страха, физическое недомогание и стресс сломили меня, я чувствую, что у меня нет сил и засыпаю. Сквозь дрему слышу, как скрипнула дверная ручка, тяжелые мягкие шаги на полу, знакомый запах крадется по моему телу. Это он, недовольно вздыхает, поднимая фигурку с пола. Я не открываю глаз, пусть придушит меня во сне. Подходит к кровати, я жду чего угодно, но мое тело накрывает легкое полотно. И зверю не чужда забота.

Когда я проснулась, вся одежда была аккуратно сложена на кресло. Я выбрала оттуда белую рубашку и закатала рукава, свободные брюки, остаюсь босиком. Если честно, то за статуэтку мне дико стыдно, видно, что эта вещь значит для него что-то особенное. Захожу в просторную кухню, где за барной стойкой сидит Биалис, Энджел и Медведь. Последний слышал, как я вошла, но даже не обернулся.