Матон

— Мда уж… — иду в туалет. По возвращении вижу, как какой-то шкаф стоит у бара, прямо у моего стула. Пожалуй, заберу бутылку горькой в номер. Стоило сделать это еще в самом начале. Менее всего мне хочется заводить сомнительные знакомства, да еще с членами какой-то банды дикарей!

— Потише, девочка, — слышу у плеча хриплый мужской голос, когда пытаюсь сесть на свой стул. Девочкой меня еще никто не называл. Выгляжу я отлично, но за двадцатилетнюю вряд ли сойду. И вообще, барная стойка пуста, какого черта он встал именно тут?

Я бросаю извинения не поднимая глаз. Господи, во мне всего-то пятьдесят два килограмма. Для ста семидесяти сантиметров этого мало, я тощая как вобла. После того как хренов муж меня кинул я похудела на десяток килограмм.

Рюмка с горькой уже дымиться, я выпиваю ее, морща нос.

— Это я заберу в номер.

— Сейчас или вам доставить?

— В 6-09, пожалуйста… — тут же жалею о сказанном. Незачем этому мужику знать, где мой номер. Хотя… начерта я ему…

Я уже направилась к выходу, как увидела загородившего двери амбала. Он с вызовом посмотрел на меня, и я решила, что могу и подождать. Он же не будет стоять там вечно. А проходить мимо него не сильно хочется.

— В баре есть другая дверь?

Бармен понимающе кивнул, поставил передо мной вторую рюмку и скрылся с нетронутым куском мяса за дверью подсобки.

— Притормози, — я никого тут не знаю, вряд ли это обращаются ко мне.

Тянусь к рюмке, но кто-то хватает меня за руку. Резко выдергиваю и оборачиваюсь. Передо мной стоит высокий мужик, который еще минуту назад терся у входа.

— Уберите свои руки! Это вас не касается.

Музыка все еще звучала фоном вдалеке, а вот голоса поутихли. Я мельком глянула в сторону, чего уставились, дикари?

— Присядешь к нам, — звучит как утверждение. Его рот приоткрыт, форма губ словно в легкой улыбке.

— Нет, — отворачиваюсь, ничего не происходит, и я думаю, что он ушел. Опрокидываю рюмку и посасываю дольку лимона. В этот момент возвращается бармен с упакованным стейком.

— Нальешь еще одну — зарежу, — я вновь оборачиваюсь и вижу двухметрового бородатого мужика в районе сорока лет или чуть старше. Он почти на голову выше первого, пытавшегося схватить меня за руку. — Ты тут одна? — его низкий голос заставил вздрогнуть нутро. Эти глаза смотрели в самую душу, так словно он уже все обо мне знал…

— А мы разве знакомы и уже перешли на ТЫ?

Бармен с таким жаром стал натирать и без того сияющий стакан, что едва не протер в нем дыру.

Мужик пригладил бороду и облизнулся. Я достала из кошелька три тысячных купюры и, оставив их на барной стойке, направилась к выходу, который к счастью был свободен.

Вчера я крепко уснула, теперь я знаю, что перед сном нужно выпить, тогда бессонница уйдет. Собираюсь на завтрак, мои синяки под глазами скоро начнут пугать людей, так и до анорексии недалеко. Надеваю бежевый вязаный костюм и выхожу из номера. Мимо, по коридору прошли два высоченных амбала, да кто отдыхает в этом отеле?! Внизу встречаю Лизу с мужем. Они недавно переехали в Сочи и обожают горнолыжный склон. Пока накладываю овсянку в миску, Лиза рассказывает о вчерашнем дне. Я наблюдаю за командой баскетболистов, идущих в банкетный зал. Но такое ощущение, что играют они в преисподней. Татуированные, кто-то с бородой и шрамами, голоса грубые, словно сами черти поднялись из-под земли.

— Ты бы поела, — Лиза с жалостью разглядывает мою миску каши.

— Я ем.

— Нет, нормальной еды. Тут чего только нет.

Запихиваю в себя ложку каши, она застревает в горле. Делаю глоток латте. В этот момент по ресторану проносится оглушительный ржач. Из банкетного зала вываливается огромный бородатый мужик, тот самый из бара. Глаза как у люцифера горят черным пламенем. Широкими шагами идет к выходу, не обращая внимание на пялящихся вокруг людей.

— Кто это? — Лиза таращит глаза наравне со всеми отдыхающими.

— Медведь Чертан, — отвечает Антон, ее муж.

В какой-то момент Медведь оборачиваются и сидящие за столами люди моментально утыкаются в свои тарелки. Вот это влияние на массы. Перед ним идут три буйвола, позади еще пятеро, двое из которых шатались по моему этажу.

— Кто они? И откуда ты его знаешь? — все еще интересуется подруга.

— Он владелец отеля и почти всего черноморского побережья, тут собака не гавкнет без его разрешения. Вообще-то известная личность в городе, — поясняет Антон

— Омерзительный… — я презираю подобное животное поведение.

Мысли сжирают разум, я не могу сидеть на месте, иначе сойду с ума. Мне бы стоило придумать, как жить дальше, как никак несколько лет брака тяжело выкинуть на помойку. Не то чтобы я отдала мужу лучшие годы своей жизни или безумно любила его… но брак даровал мне спокойствие, а лишь одному богу известно, как оно было необходимо мне в те годы… В номере беру камеру и натягиваю куртку. Кататься я не умею и не люблю, но фотография — это мой наркотик. Решаю побродить по склону и снять утренний пейзаж.