Матрёшка

– Ой, ну я же тебя предупреждала, Катюш, что тяжелый человек. Может, доволен, но виду не показывает. – Врет подруга, которая выслушала тонну претензий, что подсуропила ему эту Катя, толку от которой было ноль, только на мужиков вешалась и с блядьми тусила, позорила его, вместо того, чтобы работать. Лена и сама на Катю обижена, что та уехала, даже не предупредив, и телефон выключила, а они ее искали потом всей делегацией, пока Лена не догадалась на ресепшене спросить. Парень за стойкой неожиданно рассмеялся, услышав знакомую фамилию, и сказал, что ЛьебьедевА выписалась еще рано утром и уехала, но в следующий раз охрану у ее двери они точно выставят. На все последовавшие затем вопросы он отвечать отказался, но Лена поняла так, что Катя умудрилась в какую-то сомнительную историю вляпаться, поэтому и драпанула с утра пораньше. До этого Лена подходила к Дане, с которым Катя, вроде как, сдружилась, и у него узнавала о ее местонахождении, но тот только расстроенно сказал, что они как с горы вчера вернулись, он ее больше и не видел, и попросил Катин телефон, но Лена, конечно же, не дала, высокомерно осмотрев его с ног до головы – малолетку в надетой козырьком набок бейсболке. В аэропорту тот еще с надеждой оглядывался по сторонам, пока Лена его не пожалела и не сказала, что Катя уже улетела в Москву рейсовым самолетом, а потом просидел весь полет, воткнув наушники в уши и безотрывно глядя в иллюминатор. И Лена еще позавидовала, что ни фига себе Катька умеет мужиков в себя влюблять, и мстительно подумала, что хоть с Антоном Вячеславовичем не прокатило ее это умение, и зареклась с Катей связываться по рабочим делам, ну, не серьезная она. – Пожалуйста, ну приезжай, – тоскливо ноет она теперь, – он же меня с говном съест.

Катя даже не сомневается, что съест. «Ну, окей, – думает она, – сделаю вид, что я тупая совсем».

– Взрослые, уважаемые люди. Ведете себя, как подростки. – Заявляет она, распахивая дверь в кабинет. Коннор, не спеша, поднимется из кресла ей навстречу. – Не стыдно сводничеством заниматься? – обращается она к Антону, который, конечно же, остался сидеть.

– Может, присядешь? – Далеко не любезным тоном предлагает он, сам, очевидно, злющий, что попал в такую ситуацию и вынужден выслушивать от этой шаболды.

Она садится, с размаху закинув ногу на ногу. На ней высокие до колен сапоги без каблука и трикотажное платье, не короткое, закрытое, на шее длинное колье от Van Cleef с ониксом, в целом, скромно, но очень элегантно и подходяще для случая.

– Пожалуй, оставлю вас. – Антон направляется к двери.

– Чаю попроси мне сделать. – Нагло просит она. Он в ответ смотрит с выражением лица, которое можно интерпретировать как «ты совсем охренела?»

– Прекрасно выглядишь. – Наконец, Коннор подает голос. Господи, этот голос. Хочется закрыть глаза и слушать его.

– Спасибо. Ты тоже ничего. Ладно, вру, шикарно выглядишь. Даже не представляю, как на тебя женщины реагируют в Москве, наверное, в обморок падают. – Максимально равнодушным тоном произносит она.

– Почему именно в Москве? – улыбается он.

– Да здесь никогда в жизни таких мужчин не видели. Колхоз сплошной. Даже, если в костюме за несколько тысяч. Не будем показывать пальцем. – Она красноречиво смотрит на опустевшее кресло Антона.

– А ты не жадная на комплименты. Опять хочешь смутить меня?

– Я же не виновата, что ты такой идеальный. Просто констатирую факт.

– Может, пойдем отсюда? Можно тебя пригласить на ужин? Без деловых разговоров, обещаю! – с улыбкой уточняет он.

– Да уж, здесь сидеть как-то совсем странно. Тем более, чаю я не дождусь, похоже.

Они спускаются в лифте в подземный паркинг.

– А у меня машина снаружи стоит. – Растерянно говорит она.

– Дай ключи, мы ее подгоним к ресторану. – Мгновенно нарисовавшийся Джеймс протягивает руку.

– Нет, нет, не надо, я потом заберу. – Кате меньше всего хочется, чтобы кто-то совался в ее машину. Там бардак и вообще.

– Отдай ключи. – Произносит Коннор таким тоном, что она на автомате лезет в карман. И с каких это пор он стал распоряжаться, а она слушаться?

Усаживается на заднее сидение вместе с ним – класс. Так хочется хотя бы взять его за руку, но она сидит с независимым видом. Он, в свою очередь, только как бы невзначай, приобнял ее, когда помогал надеть ее норковую шубу.

В ресторане стол уже накрыт закусками, в ведёрке бутылка шампанского. По ходу, не сомневался, что она согласится встретиться, злится она. Спасибо, хоть людей всех не вывели, не стали ресторан закрывать на спецобслуживание. Катя надеется, что знакомых она не встретит, место модное.

– Что отмечаем? – Саркастически интересуется Катя. Официант подлетает, открывает бутылку, разливает бокалы, предлагает меню.

– Катя, прости меня, что я не звонил, все это время я пытался разобраться в себе.

«Заготовил речь, – язвительно думает она. – Ну, давай, оправдывайся!»

Но, похоже, оправдываться он не собирается, это было исчерпывающее заявление.

– Получилось? – Наконец, не выдерживает Катя затянувшейся паузы, подносит к носу бокал, морщится, отставляет.