Матрица стройности. Как худеть, ни в чем себе не отказывая

Дом в таких семьях всегда полон вкусностей, гостей встречают ломящимся от обилия блюд столом, режим дня строго привязан к трем-четырем приемам пищи, а порция ребенка мало отличается размером от порции взрослого – «растущему организму нужно много питаться». Из-за стола встают только с чистой тарелкой: хочешь не хочешь, съесть нужно все, ведь мама старалась, готовила.

Плохой аппетит расценивается как неуважение к хозяйке, а неупитанный вид приравнивается к болезни. Девиз хозяйки дома: от переедания не умирают, умирают – от голода! Причем хозяйки эти сами далеко не с изящными фигурами, но ничуть не усматривающие в этом беды, совершенно не задумываются о том, что именно их заботливое перекармливание приводит к ожирению всех членов семьи со всеми вытекающими из этого последствиями.

А ребенка пытаются накормить всеми правдами и неправдами:

•  «Не будешь есть – не вырастешь».

•  «Пока не съешь все, из-за стола не встанешь».

•  «Мама старалась – готовила, ты же не хочешь обидеть маму?»

•  «Ложечка – за маму, ложечка – за папу…».

•  «Не доешь – гулять не пойдешь / смотреть телевизор не будешь / о компьютере забудь».

•  «Мало ли что ты не любишь! Это полезно, а значит, хочешь ты или не хочешь, а есть нужно», и так далее…

Еда как эмоциональный стимул

Лучшим утешением, похвалой, стимулом к действию, угрозой наказания и ярким выражением любви в таких семьях служит еда. В детстве заплакавший малыш слышит: «Ну не плачь, лучше съешь конфетку». За хорошее поведение ребенку полагается вкусное пирожное, на день рождения торжественно преподносится огромный торт, а за плохое поведение всех этих сладких радостей могут лишить.

Иллюстрация Кати Жук (@rizheechudo_kate), г. Минск

Так в детском подсознании формируется простой вывод: сладенькое/вкусненькое всегда сопутствует радостям. Со временем формируется привычка, которая и ведет к эмоциональному перееданию: радость нужно отметить тортиком, неприятности – заесть. А «сладенькое», «радость» и «утешение» становятся синонимами. Так происходит подмена психологического чувства физическим удовольствием.

* * *

Постепенно начинается копирование родительского поведения – появляется такая же одержимость едой. В такой семье ребенок вырастает со стойким убеждением, прописанным глубоко в подсознании, что в еде можно найти утешение при любой проблеме. Трудности на работе, неурядицы в личных отношениях? Поешь и успокойся. Главное – скорее добежать до спасительного холодильника.

Но живет-то он среди людей. И вот жертва маминого закармливания видит, что далеко не все окружающие так же ценят еду. Скорее наоборот: сидят на диетах, морят себя голодом ради стройных фигур. И тут он поневоле начинает замечать, что фигура его далека от идеала… И в какой-то момент начинает думать, что все проблемы и неустроенность в жизни напрямую с этим связаны.

В тяжких раздумьях о том, как остановить ежедневные переедания, он… снова бредет к спасительному холодильнику. Ведь в поисках решения проблемы ничто так не помогает ему сосредоточиться, как вкусный бутерброд или кусок торта – о других способах-то он не знает. И начинается нервное заедание проблем.

На глаза все чаще попадаются статьи о лишнем весе, где улыбающиеся стройные красотки говорят о вреде еды перед сном. Он анализирует свое поведение и даже может согласиться с тем, что позволяет себе лишнего – ест явно много. Но как иначе успокоиться после нервного рабочего дня или снять стресс после неприятного разговора? Налицо психологическое переедание: каждый стресс должен быть заеден.

В какой-то момент сознание все же берет верх. И он ставит себе цель: худею! В порыве гнева на себя, не умеющего контролировать свои приступы обжорства, и на еду, которая искушает своим присутствием в холодильнике, вся еда оттуда отправляется в мусорное ведро.

Теперь в доме только «здоровая» пища: овощи, фрукты, творожки и йогурты. Помня о вреде переедания на ночь, ужин назначается на половину шестого. Правда, это время как раз приходится на дорогу домой – придется ужинать по дороге (тоже еще задачка – не искуситься на шаурму или какой другой фастфуд).

Какое-то время получается сдерживать себя, но радость длится недолго: частые приступы переедания сделали свое дело, и растянутый желудок дает о себе знать. Маленькие порции, рекомендуемые в диетах, никак не несут насыщения. Да и салатики, запитые кефиром, большой радости не доставляют. Жизнь превращается в му́ку. А на остановке маршрутки так заманчиво пахнет шаурмой… В памяти всплывают мамины слова: «От еды не умирают, умирают от голода». И приходит спасительная мысль: разочек можно!

На работе, пока ковыряет вилкой салатик, с тоской вспоминает вчерашний срыв. Приходит к выводу, что в жизни стало совсем мало радости. И начинает мечтать о маленьком кусочке тортика или о том, чтобы вновь оказаться возле того ларька со спасительной шаурмой…

* * *