Матрос 30-го Черноморского экипажа Петр Кошка и другие доблестные защитники Севастополя

Въ эту минуту свиснула бомба и уложила сразу трехъ человѣкъ; Нахимовъ оглянулся и вдругъ упалъ: пуля ударила ему въ високъ.

Черезъ два дня, въ 11 часовъ утра, герой скончался.

И прозвали защитники этотъ Малаховъ курганъ проклятымъ мѣстомъ, такъ какъ на немъ погибли три доблестные адмирала: Корниловъ, Истоминъ и Нахимовъ!

А какъ смотрѣлъ Нахимовъ на прочихъ радѣтелей солдатскихъ, показываетъ слѣдующій случай. Разъ онъ стоялъ во время сильной перестрѣлки на самомъ опасномъ пунктѣ. Одинъ изъ севастопольцевъ рѣшился замѣтить ему:

— Что будетъ тогда, если Севастополь васъ утратитъ?

— Не то вы говорите-съ!—отвѣтилъ адмиралъ, нахмурясь:—убьютъ-съ меня, убьютъ-съ васъ,—это ничего-съ. А тоеъ какъ израсходуютъ Тотлебена или князя Васильчикова—не сдобровать-съ и Сева-стополю-съ!

6-го декабря 1854 года Государь Императоръ Всемилостивѣйше повелѣть соизволилъ: мужественнымъ войскамъ, защищающимъ Севастополь, зачесть за годъ службы каждый мѣсяцъ, по всѣмъ правамъ и преимуществамъ.

И никакая награда не могла поощрить усердія людей, какъ поощрила ихъ эта щедрая Высочайшая милость.

Но и тутъ не обошлось безъ комическаго случая.

Явился одинъ герой, считающійся по формуляру 11 лѣтъ на службѣ. Но этотъ старый служака оказался на видъ черезчуръ юнымъ, несмотря на его украшенную Георгіевскимъ крестомъ грудь!

— Тебя какъ ?—зо вугъ спросили его по-окончаніи войны.

— Николка! — бойко отвѣтилъ кавалеръ.

— Сколько же тебѣ лѣтъ отъ роду?

— Десять лѣтъ и девять мѣсяцевъ!

Оказалось,что этому прослужившему 11л.

_ на бастіонахъ, еще не хватало до рожденія трехъ мѣсяцѣвь, по Высочайшему указу.

— Вотъ чѣмъ отличился этотъ мальчикъ. ¹ На батареѣ 5-го бастіона, комендору Тимофею ІІищенко прислуживалъ десятилѣтній сынъ его Николка. Въ день вто-раго бомбандированія комендоръ былъ убитъ и Николка, похоронивъ отца, остался на батареѣ. На редутѣ Шварца онъ увидѣлъ какъ-то девять небольшихъ мортиръ. Выпросивъ позволеніе выстрѣлить изъ мортиры, онъ выполнилъ это очень удачно и ловко, что ему и дозволило поступить на мортирную батарею стараго матроса. Когда матросъ былъ убитъ, Николка замѣнилъ его и справлялся какъ нельзя лучше: даромъ не выпускалъ ни одного снаряда. Онъ былъ награжденъ медалью, а потомъ, по общему приговору, Георгіевскимъ крестомъ.

Упомянутая въ началѣ этого разсказа первая сестра милосердія Дарья Александ-’ ровна устроила въ своей убогой хижинѣ лазаретъ, въ которомъ постоянно лежатъ офицеры и матросы. Матросъ Петръ Кош-

ка произведенъ въ унтеръ-офицеры и ему пожалованъ Георгіевскій крестъ.

И такъ, въ этомъ короткомъ разсказѣ, какъ блестящій метеоръ, промелькнули мимо насъ истинные и безтрепетные герои, начиная отъ начальниковъ и кончая (не будемъ говорить о матросахъ и солдатахъ) тѣми, которые по существу своему не могутъ быть таковыми: это—женщины и малыя дѣти.

Но пока довольно: война въ этой книжкѣ еще не кончилась и мы встрѣтимся съ ними во второй.

въ

с/іу&янсі^ля п/іош,

а

}імпср 4елов^ 05^ествл,

notes

1

А. Л. Хрущовъ. Записки объ оборонѣ Севастополя.

2

Свѣдѣнія эти, какъ и многіе другія, заимствованы мэъ «Исторіи обороны Севастополя гея. ІСрущова», изъ <Вѣсѣдъ о Севастопольской оборонѣ А. Логосекаго» и другихъ.

3

Изъ собственноручныхъ писемъ Императора Павловича къ Севастопольцамъ.

4

Бомба, которая при полетѣ даетъ отъ себя цѣлый снопъ искръ.