Мавританская ведьма (СИ)

  Питер покачал головой. «Она остается здесь. Ваш муж узнает, если мы возьмем ее с собой ".

  «Здесь?» - недоверчиво повторила Лиз. «Здесь, у Стефана? Вы знаете..."

  «Я знаю», - ответил он. «Но другого выхода нет. Он не оставил никого из нас в стороне. Я вернусь завтра с Ольсбергом и заберу ее. Он не причинит ей вреда. А теперь поехали ... "

  Она могла многое сказать. Но она просто молча кивнула, села за руль и повернула ключ зажигания. Двигатель ожил. Лиз включила дворники и нажала на педаль сцепления. И Стефан появился в дверях.

  Сцена была так созрела для кошмара, как будто Стефан тщательно ее отрепетировал. Банши была идеальным режиссером, Спилберг - негодяем против нее: Стефан вошел в сарай без тени поспешности, черная глубокая тень на оранжево-красном утреннем небе, что, учитывая низкое положение Лиз в «Ягуаре», даже больше и больше сработало. Он сделал всего один шаг в сарай, достаточно далеко, чтобы резкие лучи галогенных фар поразили его, остановился и скрестил руки на груди с верной победной улыбкой. Питер, который как раз собирался открыть дверь и броситься на пассажирское сиденье, замер на полпути. На мгновение Лиз показалось, что он увидел на его лице настоящий ужас.

  «Хочешь уйти?» - разговорно спросил Стефан. "Так рано?"

  На секунду, всего на одну секунду, Лиз решила просто ускориться и просто сбить его с ног. Но вместо этого она сняла ногу со сцепления и снова повернула ключ зажигания. Погас резкий галогенный свет фар. Тьма вернулась в сарай. Стефан быстро шагнул к машине, перегнулся через нее и полностью вынул ключ зажигания, затем снова выпрямился и пошел к Хейнингу.

  "Пожалуйста ... я ... позвольте мне объяснить", - пробормотал Питер. «Мы просто хотели ...» Стефан нанес удар без предупреждения. Его кулак попал мужчине, который был почти на две головы ниже и легче, в живот, и когда он упал, Стефан хлопнул сцепленными руками по затылку. Хейнинг тяжело вздохнул, упал и лежал неподвижно.

  Даже тогда, когда Стефан изо всех сил несколько раз подряд ударил его ногой по ребрам.

  Наконец, паралич Лиз прошел. Она выскочила из машины, потрясенная и возмущенная ее жестокостью. Сделав два или три быстрых шага, она обогнула «Ягуара» и опустилась на колени рядом с Хейнингом на полу. Она попыталась перевернуть его на спину, но это оказалось тяжелее, чем она ожидала.

  «Ты ... чудовище!» - прошептала она голосом, который было трудно контролировать. Ее глаза начали наполняться слезами, но она больше не сопротивлялась. Хейнинг тихо застонал. Он открыл глаза, но его взгляд, казалось, прошел сквозь нее. Его глаза были остекленевшими. Стефан ударил изо всех сил. Она была уверена, что он сломал несколько ребер, если не больше.

  Лиз положила голову Питера себе на колени и почти нежно погладила его по лбу. Было жарко и лихорадочно. «Ты мог убить его», - издал уничижительный звук Стефан. «И?» - спросил он.

  «Почему?» - пробормотала Лиз. Ее голос упал, и она даже не была уверена, понял ли сам Стефан это слово. «Он просто хотел мне помочь».

  «Мне не нравится, когда мои сотрудники предают меня, - равнодушно сказал Стефан. "Но ты..."

  «И кроме того, мне не нравится, когда моя собственная жена пытается изобразить меня прыгуном», - холодно продолжал он. «Я достаточно долго терпел ваше настроение. Я сказал тебе, что останусь здесь, пока не уйду. Я сказал тебе, что меня больше не волнуют твои фантазии. И я сказал вам, что нет смысла играть больного. Ты так же здоров, как и я! - закричал он, внезапно снова вспыхнув гневом. «Ты не более сумасшедший, чем Питер, Олсберг или кто-либо еще здесь, и мне больше не хочется играть в твои глупые игры. Ты выйдешь из этого двора, если я скажу тебе, и ни на секунду раньше! - Он угрожающе шагнул к ней, жестоко схватил ее за руку и рывком поднял на ноги. «Я точно знаю, что с тобой!» - крикнул он. »Дома во Франкфурте ты всегда была в центре внимания, восхищенная красотка вечеринок, вокруг которой все вращается! Жена известного писателя, не так ли? Но мы здесь не во Франкфурте, понимаете? Вы здесь совершенно нормальная женщина, ни больше, ни меньше, и это вам не подходит! Ваши детские попытки привлечь к себе внимание больше не тянут! Ты так же мало болен, как и я! "

  «Тогда мне очень плохо», - спокойно сказала Лиз. И проткнул колено между ног.

  Стефан визжал, как отрубленная свинья. Он корчился, задыхался и хныкал от боли.

  Но он не отпускал ее руку.