Мазохистка (СИ)

- Сколько можно читать одно и то же? – безразлично спросил я, хотя самому было приятно.

- Тебе жалко?

- Пф, нет. – Я задумался, о чем еще ее можно спросить. – Ты тренировалась, пока меня не было?

- Конечно! – воскликнула девушка.

- Вот завтра и проверим, – ухмыльнулся я.

- Что? Завтра? Но тебе нельзя… – Я посмотрел на нее уничтожающим взглядом, и женщина замолчала.

Когда я доел, она забрала поднос и поставила его на стол и вдруг опять подошла ко мне.

- Что, женщина? – я подозрительно посмотрел на нее.

- Мне нужно сменить твою повязку.

- Зачем еще?

- Скуало, хватит уже вести себя как ребенок!

Она взяла в руки ножницы и разрезала бинты. «С каждым днем все нахальнее и нахальнее». Женщина взяла с тумбочки какую-то мазь, выдавила на кончик пальца и начала втирать ее. От прикосновений ее пальцев, все внутри меня всколыхнулось. Благо, я смотрел не на нее, а в окно, иначе она бы точно поняла, что я при этом чувствую. Она нагнулась к простреленному плечу и начала наносить мазь на рану:

- Ну вот, все не так плохо, – я повернулся к ней, пытаясь понять, что она имела в виду, а женщина, в свою очередь отстранилась от моей руки, и внезапно наши лица оказались слишком близко друг к другу.

Она смотрела в мои глаза и продолжала водить пальцем по плечу. Казалось бы, стоит лишь слегка приблизиться, будто бы случайно, и ничто уже не помешает мне почувствовать ее губы на своих губах. Я продолжал смотреть на нее, думая, что «а вдруг она бы мне даже не отказала». Но я прекрасно понимал, что остановиться на этом не смогу, а значит, нужно держать себя в руках. К тому же, ее «забота» может быть вызвана совсем даже не благими намерениями. «Вдруг она хочет, чтобы я проникся к ней доверием? Вроде как я теперь ей должен, а она потом этим воспользуется в своих корыстных целях. Руку даю, если бы Тотти предложил ей миллион евро в обмен на мою голову, она бы, не задумываясь, согласилась. Точно, наверняка она что-то замышляет! А вдруг, пока я тут валялся, к ней подошел шпион, посланный самим Микеланджело, и дал ей задание убить меня. Что еще за зелье она мне тогда дала выпить?» – я все сильнее углублялся в свои параноидальные мысли, только лишь бы не чувствовать себя в чем-то ей обязанным или – Боже упаси – благодарным. Еще больше я боялся оказаться к ней привязанным.

Женщина отвела взгляд, взяла бинты и начала делать перевязь. Когда она обмотала мое тело снизу вверх, ей снова пришлось взглянуть на мое лицо.

- Ш-што-то не так?

- Зачем ты делаешь все это? – почему-то я задал мучивший меня вопрос вслух.

- В смысле? Забинтовываю?

- К примеру.

- Что значит – «зачем»? Я, по-твоему, могла оставить тебя истекающим кровью? – Кажется, девушка рассердилась. Она перестала на меня смотреть и начала перебинтовывать мое плечо.

- Почему бы и нет? Какая тебе от этого выгода?

Сердитость сменилась в ней злостью. Похоже, ее действительно обидел мой вопрос.

- Лучше бы «спасибо» сказал, чем задавать дурацкие вопросы! – она резко завязала узелок, взяла использованные бинты и удалилась в ванную комнату, громко хлопнув дверью.

Я вдруг осознал всю абсурдность своих подозрений. «Она бы никогда этого не сделала». Но ведь раньше такой ход мыслей был для меня вполне естественным – раз помогает, значит, что-то нужно. Так было всегда, и в том мире, в котором я живу, никому бы не показалось это странным. И что же изменилось? «Ничего не изменилось. Все правильно. Только вот она-то не из моего мира. Наверное, в ее мире проявлять заботу – это естественно. Только вот… вроде как, при любом раскладе заботятся о тех… кто что-то значит». Эта мысль ударила мне в голову, и, что бы я ни пытался возразить самому себе, никак не покидала меня. За дверью стояла абсолютная тишина, и я забеспокоился, почему женщина так долго не выходит из ванной комнаты.

Минут через пять она оттуда, все же, вышла, выключила в комнате свет, переоделась за дверцей шкафа, прошла к кровати и легла на свою сторону ко мне спиной. Я наблюдал за ее движениями, излучающими раздражение, и не мог решиться что-либо сказать. «Ну вот. Она снова меня ненавидит».

Прошло довольно много времени, а я все смотрел на линию ее плеч, пересеченные тонкими бретельками. Мне вдруг захотелось прикоснуться к ее волосам, сам не знаю, почему. Вдруг она повернулась ко мне лицом, и я удивился тому, что она не спит. Я смотрел на ее лицо, и женщина, поначалу выглядевшая раздраженной, вдруг взглянула на меня изумленно и взволнованно.

- Ты чего? – ее голос прозвучал нежно и ласково, она приложила тыльную сторону ладони к моему лбу, думая, что у меня температура.– Болит что-нибудь?

- Нет.

- А что тогда? – она тут же убрала руку, и я пожалел, что ответил отрицательно.

- Жду.

- Чего? – удивилась девушка.

- Когда ты перестанешь ненавидеть меня. – Глаза ее широко распахнулись, некоторое время она молчала.

- Ты же знаешь, что я не ненавижу тебя, – произнесла она, поворачиваясь на спину.

- Тогда… Спасибо, – выдавил я из себя и отвернулся.

В комнате повисла тишина.