Мебель

Я крадучись подошел к двери своего кабинета, достал ключи и принялся осторожно открывать, стараясь не шуметь. Но все без толку, из открытой соседней двери послышался голос начальника:

– Сергей, сколько сейчас времени?

– Простите, Вадим Евгеньевич, я в пробке застрял.

– Это уже третий раз. Четвертого не будет, ты понял?

Я втянул голову в плечи и проскользнул в свой кабинет. Чертовы камеры наблюдения. Вот надо было ему следить, когда я приеду? Я посмотрел на телефон: 8:06. Опоздал на шесть минут – получаю по шее. А если задерживаюсь на два часа или прихожу в выходные – это само собой разумеется.

Я стиснул зубы и поставил чайник греться. Надо выпить кофе. Голова уже с самого утра наливается свинцовой тяжестью и к обеду наверняка разболится. Я включил компьютер и уставился на рабочий стол. В рабочем мессенджере уже три сообщения от начальника. Прекрасно. С самого утра я ему уже понадобился. И где же его «незаменимых людей не бывает»?

Усталость и сонливость уже начали накатывать на меня, а ведь я только пришел на работу. Надо бы выспаться хорошенько, но чертов организм словно издевается надо мной! Даже если я ложусь пораньше, все равно просыпаюсь часа в три и не могу больше уснуть. Наверное, стоит послушать Веру и купить в аптеке какое-нибудь снотворное. Валерьянка уже не справляется.

Я вздрогнул от звонка офисного телефона и торопливо поднял трубку.

– Сергей, ответь на сообщения! Я что тебя нанял, чтобы ты спал на работе!?

– Сейчас отвечу.

Я бросил трубку и со злостью кликнул на иконку рабочего мессенджера. Только бы дожить до вечера…

***

Телефон пикнул смской, и я машинально взглянул на часы. Уже двадцать три минуты восьмого! Я распечатал финальную версию договора, прошел к кабинету начальника и встал перед закрытой дверью. Ушел! Этот упырь просто ушел! И какого рожна я сидел и доделывал все сегодня?

Кипя праведным гневом, я вернулся к себе и бросил документ на стол. Уже который раз я делаю «срочную» работу, которая по факту нихрена не срочная. Точно также было и с тем невероятно важным ответом госконторе, когда я просидел весь вечер пятницы. Выяснилось, что наш отдел вообще не должен был отчитываться по этому вопросу. Это не наша компетенция. Письмо должны были переправить в дирекцию. И теперь всех собак повесили на того, кто составил тот ответ, то есть на меня. Мои возражения, что я выполнял поручение начальника, оказались никому не интересны, потому что под документом указаны моя фамилия и рабочий номер. До сих пор помню, как у меня горели уши во время звонка генерального.

Я выключил компьютер, надел пальто, запер кабинет и потопал на выход. По дороге вспомнил об смске, достал телефон и недоверчиво вчитался в содержимое. Перевод от Веры, две тысячи. Какого хрена? Что-то я не слышал, чтобы у них бывали премии.

Я быстро набросал сообщение: «что за деньги?» и вышел из здания. Мощный порыв ветра чуть не сбил меня с ног. Вот так, просидел весь день без обеда и даже не в курсе, что на улице происходит. А тут деревья чуть ли не к земле гнутся. Я сжался, поднял воротник пальто и пошел к машине, с трудом преодолевая встречный поток воздуха.

На стоянке повсюду лежали оторванные ветки. Я убрал одну с капота машины и порадовался, что не прилетело что-нибудь потяжелее. Ремонт я сейчас не потяну. Я уселся в машину и вновь проверил телефон. Там уже пришло сообщение от Веры: «папа прислал».

Я сморщился, словно отведал кислого лимона. Не хватало еще брать деньги у пенсионера. Настрочил Вере гневную смску на пару абзацев, отложил телефон и тронулся с места.

По тротуарам шли прохожие, втягивая головы в шеи и наклоняясь навстречу ветру. Я посмотрел, как женщина борется со стихией за свой пакет, и порадовался тому, что я в теплой машине.

Телефон снова пикнул, я бросил на него взгляд, и в этот момент что-то с силой ударило в лобовое стекло. Я дернулся и вильнул рулем. Сзади раздался гневный гудок. С бьющимся о ребра сердцем я прижался к обочине и остановился. Мимо проехал автомобиль, водитель пару раз посигналил, что-то мне крича.

Я посмотрел на лобовое стекло и увидел расходящуюся паутинку трещин и красную кляксу. После первого шока пришла злость, я ударил по рулю и выплюнул сквозь зубы ругательство. Затем вышел из машины, чтобы оценить ущерб.

Кроме лобового стекла все оказалось в порядке. Я огляделся в поисках источника повреждений. Не сразу обратил внимание на темный комок вдалеке на обочине. Еще на подходе я понял, что это галка или что-то в этом роде. Для вороны мелковата. Я с досадой посмотрел на мертвую птичью тушку. Глядя на колышущиеся от ветра черные перья, я почувствовал, как злость отступает, и на ее место приходит печаль. Глупая птица ни в чем не виновата.

Я пошел обратно к машине и по дороге проверил телефон. Вера ничего не писала. А я уже пожалел о своем резком сообщении. Ну и что, что она рассказала отцу о наших проблемах? Не стоило ее так отчитывать. Надо будет извиниться, как приеду.