Меч Баа Ци

– За измену идеалам Ордена и попытку измены я приговариваю Верховного Магистра Гира Трисмегаса к смертной казни и привожу…

Трисмегас внезапно поднял голову, раскрыл рот и из его глотки прямо в лицо Кормо с рёвом ударила струя белого пламени. Когда оно затихло, свидетели убийства увидели лишь обезглавленное тело, голова Кормо превратилась в прах, а остатки шлема, расплавившись от высокой температуры, медленно стекали на плечи мертвеца красноватой жижей, застывая на ходу. Его тело сумело сделать шаг вперед и даже взмахнуло мечом. Трисмегас коротко выдохнул ещё одну струю, превращая занесённый над ним меч в пылающий дождь из расплавленного метала, что пролился под ноги убитого. Тело тяжело пошло к земле, бухнулось, замерло неподвижно.

Гир обвёл ленивым взглядом окружающих его бойцов, присланных магистрами отрядов. Сейчас он напоминал сытого крокодила, только что пообедавшего газелью и взирающего на оставшееся стадо с довольной улыбкой, всем видом показывая, что не прочь повторить.

– Может быть, у кого-то из присутствующих также имеются возражения по поводу моего права на старшинство среди фро? Нет? Вот и славно. Отправляйтесь по местам, продублируйте мой приказ. И да, господа стража, я уже достаточно окреп после ранения, потому не нуждаюсь в фиксации, прошу вас присоединиться к войскам. Если вы не возражаете…

Возражений от пленивших его бойцов не поступило. Стража испуганно отпрянула, да так резво, что вопреки своим заверениям о крепком здоровье, Трисмегас едва не рухнул навзничь, потеряв на миг равновесие. Пошатнувшись, Верховный Магистр все же сумел выпрямиться, махнул ординарцам, мол, не медлите. Затем обратил свое внимание на Страшилу, Эгирэ и Рубера. Те не стали больше испытывать судьбу, торопливо рассаживаясь по коням, которые им подвели фро: пусть и с недовольными минами, те беспрекословно выполнили распоряжение Верховного. Страшила лишь в последний момент, уже заворачивая коня, не выдержал и спросил:

– Не боишься, что я ударю в спину твоим войскам, когда ты их развернёшь?

– Делай, что хочешь, – равнодушно ответил Гир Трисмегас.

С этим стороны и расстались. Рубер проводил свою пассию прямо до очумевшего от каскада событий Мараша. Передал, быстро поцеловал и поскакал обратно к Трисмегасу. Со ставки Верховного Магистра уже раздавался стук барабана, который тот стянул у Страшилы, да так и не вернул. Затем пошли сигналы рога.

Сонм Великих героев как один развернулся и поскакал прочь от витязей погибшего князя Косого. Те не стали преследовать отступающих, поспешив выстроиться в боевые порядки и замереть на месте.

– Как тебя зовут, девица? – спросил Трисмегас Катю, что порхала рядышком в полном замешательстве: извещение об опасности она доставила, а что делать дальше, к какому лагерю примкнуть – не понимала. Поэтому едва волшебный огнедышащий дядечка подозвал к себе, сразу же с готовностью откликнулась.

– Катя.

– Очень приятно. Я Гир Трисмегас, – ответил Верховный. – И раз уж ты начала мне помогать, не затруднит ли, красавица, продолжить это дело?

– Если опять лететь к этим страшилищам в пасть, на разведку, то я воздержусь.

– Нет, моя хорошая, – легко усмехнулся Трисмегас. – Тебе просто надо будет немного… помечтать.

– Это безопасно? – на всякий случай решила уточнить Катя, поскольку в последнее время её слишком уж часто стали вовлекать в приключения, мягко говоря, идущие вразрез с основами безопасности жизнедеятельности.

– Более чем, – уверил Трисмегас. Потом с видимым усилием выпрямился, оглядываясь в сторону, откуда ожидалось нападение монстров. Он обвёл рукою войско Ордена, тысячи и тысячи боевых братьев, что по его приказу пришли в движение, слаженно и четко перестраивались, занимали новые места, выставляли копья, разбирали сектора обстрела, готовили места выезда конных хоругвей для стремительных контратак…

– Все эти люди будут защищать тебя, именно тебя! Потому что именно ты станешь главным козырем в грядущей схватке.

– С чего такая честь? – заподозрила неладное Катя.

– Я создам особое поле, чтобы тобою выдуманное стало реальным. А тебе поручается задача разбередить свою фантазию и выдумать мне созданий, которые смогли бы соперничать с атакующими нас монстрами.

– Но есть же тут и какой-то подвох. Есть подвох, это точно, поскольку ты – злой персонаж!

Трисмегас поморщился, точно тигр, которого дергали за усы несмышлёные дети. Впрочем, ребячеству Кати он даже несколько обрадовался. Поскольку в его планы как раз входило использование воображения разведчицы, а кто может похвастать воображением лучше, нежели инфантильная девица?

– Почему злой? Вообще-то, это ваш Баа Ци, почтенная, был исчадием зла и Чёрным отцом. Кайсары приносили ему в жертву задушенных младенцев и печень юных девственниц перед первыми лучами солнца. Под хвалебные песни, естественно. А поют они так, что ещё задумаешься, какое из всех вышеперечисленных злодеяний было самое чёрное.

– Младенцев? – ахнула в шоке Катя.

– Новорожденных, – спокойно пояснил Трисмегас, при этом даже глазом не моргнул. – И ты же знаешь главный постулат любой славной сказки?