Меч без ножен. «Помирать, так с музыкой!»

— Нет и нет! Какой я тебе святой?! Ты что, нимб на мне увидел?! Просто есть одно средство! — Андрей заговорил решительно — такое мнение окружающих его чрезвычайно волновало, и загасить всеобщее обожествление требовалось в зародыше, иначе потом жизни не будет.

— Какое имеется средство? Оно тебе помогло?! — Арни даже наклонился, жадно внимая каждому слову, боясь пропустить даже вздох своего командора.

— Цепь магистра, брат!

Андрей посмотрел на свою правую ладонь, в центре которой отпечаталось почти круглое пятно ожога. Потом скосил глаза — и на плече была такая же красная характерная отметина.

— Видишь, как медальон меня обжег? Боль сильная была, какой уж тут сон или слабость?! А как голову гадине отсек, так разом сил лишился и упал. Кстати, где цепь-то? Она вроде порвалась!

— Нашли мы ее, брат-командор! — Арни округлил глаза. — Ничего, что я к ней прикасался? Не осквернил ли святыню?

— Нет! — Андрей похлопал оруженосца по плечу. — Наоборот, она тебя благодатью наделила! Только, — Арни открыл было рот, но осекся под взглядом командора, — об этом никому, а то еще другие прибегут за благодатью! А на всех ее не хватит! Кстати, долго я спал?

— Вчера целый д-день, — оруженосец заикался от благоговения, — б-брат-командор, всю ночь и утро. Крепко же тебя битва вымотала — мы все к полудню оклемались. Глянули, сколько ты волков набил, на бабу-змеюгу да обомлели. Парней наших схоронили честь по чести, молитвы прочли да сюда потихоньку тронулись. Воронье больше не летало!

Арни четко докладывал, как солдатик-новобранец страшному «дедушке», осталось еще руки по швам вытянуть да стойку строевую принять.

— А головы волчьи да гадины этой зловредной на колья насадили вокруг усадьбы, пусть всякий проезжий полюбуется, тракт-то мы от этих тварей хорошо почистили.

— Мир их праху, они были честными воинами, настоящими крестоносцами! — уже без тени иронии прошептал Андрей. — Мы позже литургию проведем, Арни! Сейчас о другом нам нужно подумать. Это хорошо, даже очень, Арни, что землицу хорошую мы от волков поганых освободили. Мы туда наших безземельных крестьян переселим, пашни и покосы, угодья там добрые, в прибытке будем!

— Так уже селяне здешние вопрошают, в один голос молят ту землицу им отдать, а они ордену нашему отслужить обещают! Больно тут с пашнями худо, зерна совсем не сеют!

— Да, как раз о службе! — Андрей вспомнил о том, что их привело в Притулу. — Что-то мы с тобою заболтались и о деле забыли! Как пан Сартский? Собирает ли он свое воинство? Или уже на подходе?

— Только собирать начал, вестников по шляхте направил да дружину свою в Старицу отвел. А пан Завойский селян своих ополчает, в замке кладовые оружейные открыл. «Синие» наши окрестности постоянно объезжают, всю округу — мышь не проскочит!

— Вот насчет мышей не надо, — Андрей усмехнулся, — а то у нас в отряде такие «крысы» завелись, что до сих пор извести не можем. А это худо, брат, потому что враг у нас своих лазутчиков имеет, а мы у него нет. Но одно хорошо — время у нас есть, а значит, не только брат Любомир с войском и словаками, но и брат Ульрих со своими крестоносцами к схватке успеют. Обязательно успеют…

Андрей ненадолго задумался, прикидывая различные варианты — ситуация складывалась благоприятно, о такой никто из них даже помыслить не мог три дня тому назад.

Магнат совершил огромную ошибку, что не ринулся вместе с хирдманами на Белогорье или хотя бы вслед за ними, и упустил время, которое позволило крестоносцам собрать свои войска в мощный кулак. Теперь силы равные, а с приходом словаков орден станет гораздо мощнее, так что можно попробовать ранее отнятые села вернуть.

— Отправь «синих» по тракту, пусть с ними едет Дитрих — и дорогу покажет, и брата Ульриха сопроводит. Ему волки, надеюсь, ран не нанесли? А то ползал по полу…

— Обессилел, как я! — усмехнулся Арни. — Сейчас распоряжусь, и он отправится. Троих «синих» в сопровождение хватит?

— За глаза! — Андрей удовлетворенно кивнул. — И пусть десяток местных «серых» туда сходят, собственными глазами на волчьи головы полюбуются да дома своим родичам присмотрят. После битвы с панами в первую очередь наделим тех, кто отвагу в сражении выкажет…

— Отбою от желающих не будет! — Арни в возбуждении потер руки. — Если об этом речь пошла, то драться беспощадно станут!

— И нужно в Белогорье вестников отправить…

— Уже!

— Что уже?

— Отправил Зволина с двумя «синими». А то брат Болеслав там извелся, вестей дожидаясь!

— Ты прямо как командор, Арни. Все предусмотришь! — Андрей уважительно похлопал смутившегося оруженосца по плечу. — Быть тебе в капитуле, в самый раз!

— Это шутка вашей светлости? Так я не рыцарь. — В голосе Арни промелькнула легкая тень зависти. Или сожаления, что более всего тот мог выразить — кто ж не мечтает о золотых шпорах!

— Запомни одно — в каждой шутке есть доля шутки! — Андрей усмехнулся, сильно обнадеживать своего оруженосца не хотелось, и так сказал много, может сообразить, что к чему, а потому спросил с деланым смешком в голосе, как бы сводя разговор к розыгрышу: — И что сегодня мне делать прикажет твоя милость?