Меч без ножен. «Помирать, так с музыкой!»

«Чья-то лошадь заблудилась…»

Постепенно тело приходило в себя ото сна, и вместе со звуками мозг начинал воспринимать и остальное — запахи и ощущения.

«Пряник пахнет немытым мужиком?!»

Мгновенно проснувшись, Андрей осторожно, не поворачиваясь, протянул назад руку: пальцы мгновенно запутались в густой мягкой шерсти.

Оглушительно захрапев, чудище размером что добрая лошадь перевернулось на спину, придавив Андрея огромной лапой. С трудом выбравшись, осторожно, чтобы не разбудить диво лесное, он отправился на поиски коня.

Переживать о том, что чудо-юдо сбежит, нужды особой не имелось: две опустошенные кожаные фляги с медовухой и раскатистый хмельной храп говорили сами за себя. Однако с профилактическими целями он связал ремнем и поводьями его по рукам и ногам.

— Х-х-хр!

Испуганный конь был предусмотрительно привязан на отдалении, и Андрею оставалось, запалив поярче костер, чтобы не замерзнуть окончательно, лишь дожидаться, когда бедолага проспится.

Убивать его в таком состоянии Андрей посчитал не по-мужски, тем более что к нежити он не имел никакого отношения, упыри и вурдалаки предпочли бы медовухе его кровь.

— О-о-х!

Волосатая голова зашевелилась. Тяжелые веки поднялись, и (как это было ему знакомо!) на Андрея взглянули покрасневшие, похмельные, мученические глаза.

— Эй, ты, чучело, ты кто?

Андрей на всякий случай обнажил до половины меч. С тягучим звенящим скрежетом клинок вышел из ножен, но от этого звука страдалец аж втянул огромную голову в плечи.

— Я тебя убивать не буду! Не боись! — Андрей потряс кожаные фляги. — Ты, дурень, зачем все выхлебал? И на утро полечиться не оставил…

— А-а-ах! Я тебя и не боюсь! — Он заговорил низким глухим голосом. — Если бы хотел, уже убил бы! Давненько я медовуху не пивал… Люблю я ее шибко! Просто голова боли-и-и-ит…

— Сам виноват, вылакал почти шесть литров, вот и майся теперь! Похмелять мне тебя нечем! — Андрей, словно извиняясь, развел руками. — Звать-то тебя как?

— Нету имени у меня! Я — лешак!

— А я — Андреас фон Верт…

Услышав имя, Лешак зажмурился, скукожился, обхватив, насколько это возможно, голову руками, и замычал от непередаваемого ужаса.

— Ты чего? — Андрей осторожно подошел, присел рядом и потряс его за плечо. — Ни фига себе, мое имя так тебя испугало? Ну и пугливая нынче нежить пошла!

— Сам ты умрун! — Леший обиженно протянул, настороженные глаза сверкнули из-под волосатых ладоней. — Нежить некромантская меня и прогнала из Гнилой Пади, где я жил! Я — нечисть! — Он сжал огромные, размером с человеческую голову, кулачищи. — Запомни, человек, нечисть!

— Слышь, ты, нечисть, — Андрей решился, — если я тебя освобожу, мы сможем поговорить нормально?

— Угу! — проворчал Леший. — Только сначала я сверну тебе шею!

— Интересненько! — Андрей хмыкнул. — Я тебя пощадил, а ты мне хочешь шею свернуть?

— Если бы не ты, жил бы я сейчас и добра наживал! Я, между прочим, жениться собирался…

Андрей отвесил челюсть, а Леший продолжал:

— Я Лешачихе из Поганкиной Мари предложение сделал, дом построил… Но тут ко мне пожаловал колдун Войтыла. С миром, уважительно поначалу относился! И медовухой, кстати, потчевал меня… А потом в моей Пади стала появляться нежить: умруны, волкодлаки… Лешачиха сказала, что здесь жить не будет, и вышла замуж за Лешака со Змеиной Горки! А потом этот проклятый ворон позвал в мое болото…

— Дальше и не рассказывай, я и так все знаю! — Андрей перебил Лешего. — Ее шкуру я уже ободрал, жалко, с волкодлака не получилось! Ты прости, конечно, я не думал, что из-за меня твоя личная жизнь пострадает! У меня еще дойдут руки и до этого ворона, и ты вернешься в свою Падь, я обещаю! Вот только с Лешачихой помочь не смогу, не обессудь! Есть, правда, невеста одна на выданье, — Андрей хихикнул про себя, представляя, как Преслава будет строить и ровнять Лешака, — но ее я и врагу не пожелаю…

— Да я теперь людей за три версты обхожу! — Лешак потирал затекшие ладони, пока Андрей аккуратно распутывал золотой колдовской пояс, на проверку и пригодившийся только в качестве пут. — Во! — Он ткнул толстым, словно волосатый батон колбасы, пальцем. — Его штучка, Войтылы, будь он неладен! Он ее волкодлаку давал, я видел с опушки! А еще я видел, как к нему один человек, знатный такой, приезжал, и говорили они о тебе!

Андрею не нужно было подробно описывать, он и так понял, о ком идет речь: Конрад Сартский! Вот, значит, кто дергал за веревочки и руководил событиями! Что ж, при личной встрече он ему и колдуна, и оборотней — все припомнит…

— Дай еще! — Лешак схрумкал очередной медовый пряник и, словно малое дитя, клянчил другой. — Медком пахнут, — объяснил он, — а я медовуху ой как люблю!

— А тут-то чего безобразничал? — Андрей протянул ему еще один. — Вот, последний! Больше не дам!

— Я, наоборот, людей от нежити защищал! От тех, которых ты порубал! А бабы, дурнищи, заголосили, когда меня увидели, убегли! Я-то хотел Змеелюда прогнать, пока он еще их в сон не вогнал! Только бы усыпил, а потом бы и кровь сосать начал! — Лешак возмущенно потряс в пустоту кулаками. — У, нежить поганая!