Меч и Крест

Глава девятая

Григория VII встревожили слухи, о планах германцев идти на Рим. Спешно, в суете, он формировал коалицию, среди своих стронников в Северной Италии, обратился за помощью к Жордану Капуанскому, и тот обещал свою поддержку. Но этого было мало! Чертовски мало! Григорий VII, нуждался в помощи и поддержке действительно великого человека, того, кто сможет, одним только своим словом, держать в узде плетущих заговоры патрициев и кардиналов Рима, того, кто не потерепел в битвах ни одного поражения, того, кто не побоится выступить против Генриха, того, кто бросит вызов всей имперской мощи. Ему нужен был, Роберт Гвискар! И смирив гордыню, Григорий VII решил обратиться к нему.

И снова Дезидерию, аббату монастыря Монте-Кассино, пришлось выступать в роли посредника, улаживая недомолвки и противоречия, миря Гвискара с папой, договариваться об их встрече. И она состоялась, 29 июня 1080 года, в городке Чепрано.

– Раз папа решил сменить гнев на милость, пойдём ему навстречу! – весело сказал Роберт своему близкому окружению, сядясь в седло.

Сперва, Григорий VII провёл обряд очищения, затем, положа руку на голову, склонившемуся на одно колено Роберту, нараспев прочтя молитву, вновь вернул его в лоно церкви. После, провёл в церковь, где отслужил литургию. Роберт исповедовался папе, и принял из его рук святое причастие. Отлучение было снято!

Видя самодовольный вид Роберта, ненавистью и гневом блеснули глаза Григория VII, и он поспешно опустил голову. «За всё надо платить полагающуюся цену. За всё… Этот улыбающийся кретин, единственная моя защита перед надвигающейся бурей. За что караешь меня, Господи? За какие грехи?» – Григорий VII, едва не застонал от отчаяния.

На следующий день, после заутренней молитвы, вновь склонившись на одно колено, Роберт произнёс перед Григорием VII, положенные слова вассальной присяги, за все земли, полученные им от пап Николая II и Александра II. Скрепя сердце, Григорий VII, был вынужден признать новые завоевания Роберта, рост его владений, особенно больно было папе за Салерно и Амальфи.

Со своей стороны, Роберт пообещал вернуть Святому Престолу Беневенто.

И только тогда, Григорий VII перешёл к главному:

– Нечестивец Генрих, отвергнутый Богом, слуга сатаны, угрожает всему христианскому миру! С приспешниками своими, слугами дьявола, он угрожает всему живущему на земле! Мор и глад, кровь и слёзы, отчаяние и смерть, растут и ширятся повсюду, где ступает нога этого еретика! И во имя господа, он должен быть уничтожен! Должно быть стёрто, из памяти людской, даже его, трижды проклятое имя!

Но Роберт, делая вид, что внимательно слушает ярившегося папу, пропускал слова его мимо ушей. Сейчас, совсем другие мысли владели его умом. Он вспоминал: