Меч и ручка

В конце коридора, за тяжеленной запертой дверью, находилось одно из таких сокровищ. Джесс бывал в оружейной библиотечных войск – ну, или в одной из них, – так что не поразился. У Аниты тут не было припасено такого же количества оружия, как у солдат, однако качество того, что имелось, было отменным. Не солдатское оружие, хотя Джесс и заметил здесь таковое, которому точно не место в личной коллекции; нет, здешнее оружие в основном было создано городскими мастерами под определенные запросы. Джесс выбрал длинную винтовку – в его руках она казалась теплой и идеально сбалансированной – и повесил себе на плечо, а потом отыскал подходящие для винтовки боеприпасы. Длинные изящные пули. Оружие Аниты не подразумевало менее смертельных зарядов. Хорошо. Джессу они и не понадобятся в его путешествии.

– Это хорошее оружие, – сказала Катя. – Уверен, что знаешь, как им пользоваться?

– Я обучен быть солдатом.

Та шмыгнула носом:

– Вот именно.

Джесс выбрал пистолет, нашел другие патроны. Нож. Задумался над складным арбалетом.

– Мне нравится твоя татуировка, – сказал он.

– Мне все равно.

– Ты же знаешь, что я Брайтвелл, так?

Катя презрительно оглядела его с ног до головы.

– Я вижу только униформу, – сказала она. – Но если Красная Анита говорит, что тебя надо побаловать, то я побалую. До какой-то степени.

Какой-то темный закоулок души Джесса нашел такое заявление привлекательным. Нет, не просто привлекательным. Катя пробудила в нем какой-то животный инстинкт, и Джесс понял, что с момента нахождения на арене он почти совсем не вспоминал о Морган. До сражения он очень за нее переживал, думал, будет ли у них шанс построить общее будущее. Надеялся, что будет. Однако прямо сейчас, в этот самый момент, ему хотелось нечто другого. Чего-то горького, плотского и далекого от любви.

Катя встретила его задумчивый взгляд и улыбнулась. Улыбка у нее была холодной.

– Не пойми меня неправильно. Мне нравится хороший перепихон, как и любому другому человеку, – сказала она. – Но сейчас мне это неинтересно. И если ты заботишься о себе, то перестанешь на меня засматриваться, как на сладкий тортик, который хочешь сожрать.

Джесс сделал глубокий вдох и выдохнул, глядя Кате в глаза долгие несколько секунд. Не потому, что он каким-то образом пытался ее запугать; он понимал, что она была не из тех, кого он может запугать. Или одолеть, если дело дойдет до драки. Глупо было бы даже пытаться.

Но боже, он ее и правда хотел. И это желание вызывало в нем стыд и беспокойство.

– Прости, – сказал он. – Я уже не уверен в том, что делаю.

Катя рассмеялась. Звучал ее смех как рвущийся шелк.

– А кто уверен, Брайтвелл? Только идиоты уверены. Остальные из нас делают то, что в наших силах.

Джесс собрал остальные припасы, какие, как он думал, ему могут пригодиться, включая простенький, суровый наряд и очень интересный бронежилет, стараясь все это время игнорировать Катю. Выходило плохо. Она пахла корицей и железом, странным сочетанием ароматов, которые разжигали в Джессе желание узнать и то, какая она на вкус. Давно он не испытывал ничего подобного ни к кому, кроме Морган. Что там говорил Вульф? «Не верь тому, что нашептывают демоны в закоулках твоего сознания». Демоны Джесса, похоже, сегодня были очень громкими.

Он чуть не дернулся, когда голос Кати внезапно оказался у него над ухом и ее теплое дыхание коснулось его кожи. Почти коснулось.

– Если ты собираешься сменить эту жуткую униформу, – сказала Катя, – я могу взять свои слова обратно.

Джесс повернулся к ней. Она улыбалась. Это было явное, хитрое приглашение, и Джесс почувствовал, как по его телу проносится жар, а кровь приливает к паху. «Чтоб ее».

Потребовалось собрать всю свою волю в кулак, чтобы уйти.

И Джесс знал, что пожалеет об этом. Очень.

Записки

Выдержка из личного дневника скрывательницы Морган Холт. Заархивировано в Кодексе и недоступно до наступления ее смерти.