Меч Кайгена (ЛП)

— Это он нам расскажет, — Мисаки смотрела на иностранца, заговорила на ямманинке, этот язык международный шпион должен был понимать. — Верно, литтиги? Ты расскажешь нам все, что мы хотим знать, пока у тебя еще есть конечности и язык.

— О, — осторожно сказал Чоль-хи. — М-Мацуда-доно, уверен, это против международных кодексов…

— Хорошо, что это касается только военных, — сказала Мисаки. — Я — обычный житель.

— Но…

— Тихо, Кван, — приказал кратко Такеру.

— Ну? — Мисаки хмуро глядела свысока на литтиги. — Хочешь говорить, или мне порезать тебя?

Свет мелькнул. Волосы мужчины стали черными, и на миг его лицо закрыло лицо Мамору, в глазах была мольба. Агония пронзила Мисаки, она надавил ногой. Ее пятка сломала бедро мужчины, и его жестокая иллюзия пропала с хрустом.

В этот раз он закричал.

— Нет, нет, — сладко сказала она, пока Чоль-хи кривился. — Ты не хочешь тратить концентрацию на иллюзии сейчас. Нет, ты хочешь сосредоточиться, чтобы сказать мне, что я хочу знать, до того, как это станет неприятным.

Мужчина стиснул зубы, дышал с болью и быстро сквозь зубы. Его сердце колотилось, но он не ответил.

— Не будь таким, — Мисаки вытащила Сираденью, и Чоль-хи закрыл глаза. — Если не будешь говорить со мной, не скажешь, какие части тела отрезать первыми. Придется угадывать…

Мужчина заговорил со странным акцентом в его ямманинке:

— Голосовая активация.

Сердце Мисаки сжалось.

— Назад! — крикнула она.

— Взрыв.

Стена льда, которую Мисаки создала между собой и литтиги, не удержалась бы от взрыва, и ее ноги не могли унести ее достаточно быстро. Но джийя Такеру поднялась с ее, утраивая размер стены, рука на ее талии оттащила ее. Они рухнули на снег вместе, взрыв сотряс гору.

Когда звон в ушах Мисаки угас достаточно, чтобы она могла думать, она поднялась на локтях и тряхнула головой. Ее спина врезалась во что-то холоднее снега, и она поняла, что был под рукой Такеру. Он накрыл ее телом, чтобы защитить от обломков.

— Ты в порядке? — спросила она, ее голос звучал искаженно и отдаленно.

Такеру ответил утвердительным звуком. Под другой его рукой Чоль-хи стонал, держась руками за голову. Переживая, что мальчик был ранен, Мисаки потянулась джийей, чтобы проверить, было ли кровотечение.

— Он в порядке, — сказал раздражённо Такеру, стоны Чоль-хи превратились в слова: «Так громко!».

Оставив Чоль-хи на земле, Такеру встал и помог подняться Мисаки.

— Что это было? — спросила Мисаки, поворачиваясь туда, где литтиги лежал на снегу.

— Я надеялся, что ты мне скажешь.

От мужчины остался кратер, пару кусочков плоти и серой ткани на склоне горы.

Мисаки покачала головой.

— Я еще таких, как он, не встречала. Других литтиги видела. Людей в серых плащах видела, но не кого-то с такими татуировками и акцентом, — она пошла за Сираденьей, торчащей из снега, вылетевшей из ее руки.

— Ты собиралась его разрезать? — спросил Такеру, поднимая на ноги дрожащего Чоль-хи.

— Только если бы он не отвечал, — сказала Мисаки и осторожно вернула меч в ножны.

Последовала пауза.

— Тебе это нравилось, — это не было осуждением. Такеру просто констатировал факт.

Мисаки пожала плечами.

— Я делала такое с друзьями в Ливингстоне.

— В школе? — Такеру растерялся.

— После школы, — сказала Мисаки. — Ночью. Мы мало спали.

— Мацуда-доно! — позвал голос, Мисаки и Такеру подняли головы. Люди Казу и несколько коро Амено бежали по склону к ним.

— Мы услышали звук, похожий на бомбу. Что случилось?

— Покушение на наши жизни, — сказал Такеру, мужчины остановились у места взрыва. — Моей жены и мою.

— Что?

Такеру спокойно рассказал мужчинам, что случилось, что, конечно, звучало глупо.

— Думаете, это был убийца? — спросил один из коро Амено.

— Это точно был убийца, — сказала Мисаки.

Литтиги не напал бы на двух сильных теонитов, если у него не было плана быстро закончить бой. Этот, наверное, надеялся, что иллюзия Мамору обездвижит жертв на миг, чтобы он убил их своим ножом, и это могло его спасти. Бомба была запасным планом.

— Кто мог его послать? — спросил один из людей Казу. — Ранга или… — он не мог сказать вслух, но все думали об этом: Империя.

— Этот мужчина был не из Наминдугу, — сказал Такеру. — Он был белым.

— Белые живут в Наминдугу, в Ранганийском Союзе, — отметил Чоль-хи. Это не все знали.

— Да? — удивлённо сказал Хакую.

— Они живут далеко на западе, — сказала Мисаки, — у границы с Хейдесом. У них корни из племени Хейдеса, зовущемся Маликовиш, но политически они считаются частью Ранганийского Союза. Я не слышала о литтиги среди них, но такое возможно.

И было возможно, что организация могла нанять убийцу, чтобы сбить кого-то со следа. Но если мужчина был послан ранганийцами…