Меч Калева

   - Прошу простить меня и мою бесцеремонность, уважаемый Вадим, - ударение он сделал на "о", - однако вследствие некоторых причин, объяснение которых мне хотелось бы отложить на незначительное время, я был вынужден поступить именно таким образом, как поступил, и, хотя и не раскаиваюсь, однако считаю своим долгом принести извинения и своим поступкам, чтобы полностью убрать могущую возникнуть отчужденность и недоверие.

   Речь незнакомца обволакивала, уводила за собой невесть куда и там оставляла. Вадька попытался встряхнуть головой, но получилось как-то вяло. Состояние напоминало то, в каком он находился сразу после перемещения сюда. Как ни странно, но именно эта мысль привела Вадима в чувство. Он взглянул вокруг посвежевшим взглядом, но ничего нового не увидел. Все тот же подвал a-la "Кельдер", Мефистофель в кресле напротив, что-то говорящий, непонятно откуда идущий свет. Вот только гипнотическое воздействие исчезло, как не было. Была попытка навешать лапши на уши со стороны какого-то подозрительного типа.

   У Вадима в арсенале был некий финт, применяемый им, вообще-то, для собственного удовольствия. Вот только это почему-то считается не то чтобы неприличным, но, как бы, в обществе не принятым. Может для здоровья это и не очень полезно, но любил Вадим похрустеть суставами. Почему-то на людей это производило всегда совершенно особенное впечатление: они теряли мысль, речь их становилась маловразумительной, они переключали свое внимание на Вадькины пальцы и тут можно было запросто перехватывать инициативу. А перехватывать было надо. Нет на свете людей, которые любили бы, чтобы за них решали все вопросы другие, им самим предоставив лишь претворение в жизнь этих решений. Вадим, во всяком случае, не любил. А тут было на лицо вопиющее нарушение его прав на свободу... На Свободу! Любую: совести, вероисповедания, местонахождения. Оставлять это так просто он был не намерен. Душа требовала мщения! И мстя его будет жестока! И он собрался щелкнуть первым суставом.

   Но внезапно его настроение снова поменялось. Мысли о мщении были временно(!) отставлены в сторону, а появились совсем другие: а зачем он здесь все-таки? Ведь не просто же из нелюбви к нему лично, по большому счету пока не особенно заметному члену человеческого сообщества, его приволокли нетрадиционным методом невесть куда. И не за красивые глаза. Значит, что-то было нужно именно от него. Вадима охватил жгучий интерес, что же понадобилось от него этому таинственному незнакомцу, раскочегарившему ради него, Вадима, неизвестные пока силы природы.

   Мир в очередной раз поменял свои краски. Теперь все казалось окрашенным в самые таинственные цвета, как до этого в цвета мщения и возмущения. Вадим отметил в себе очередную перемену настроения, но не стал обращать внимания. В конце концов, он только что с работы, устал, вот и чудиться всякое!

   Незнакомец же неожиданно смолк и с минуту разглядывал Вадима как будто увидел в первый раз, потом кивнул каким-то своим мыслям и приглашающе улыбнулся.

   Вадим не замедлил воспользоваться приглашением:

   - Ну, и что вы мне скажете?

   Незнакомец слегка поморщил лоб, как бы решая с чего начать:

   - Видите ли, Вадим, вы в некотором роде мой должник.

   Вадим недоуменно вскинул бровь.

   - Да, именно. Вчера вы и несколько ваших друзей были у меня в гостях. Я не против гостей, если я их сам приглашаю. Вы же были незванны, а потому ваше присутствие причинило мне некоторое неудобство. Хоть мы и не встречались, но по характеру моей жизни и специфических свойств, которыми я обладаю, наличие людей поблизости от моего жилья сразу становиться известным мне, и вносит существенный дисбаланс в мой душевный настрой.

   Слова текли мимо Вадима подобно летнему ветерку, слегка освежая, пролетая мимо него, как будто не задевая, но, тем не менее, откладываясь в сознании. Уже в который раз за сегодня Вадим начал терять контроль над собой, но словно некий колокольчик звякнул у него в мозгу и руки сами сделали все, что нужно.

   Был у Вадима еще один трюк. Сродни щелканью суставами, но действующий просто убойно. Особенно на людей со слабой психикой.

   Одна рука кладется на подбородок, другая на затылок и совершается резкое круговое движение. Примерно таким образом совершают ритуальное самоубийство провинившиеся члены якудзы. Вадим же лишаться жизни пока не собирался, хотя хруст шейных позвонков был таков, что казалось - все, абзац.

   Мефистофель же воспринял это весьма неординарно. Он быстро поднялся со своего места, подошел к Вадиму, очень легко и в то же время настойчиво прощупал его шею, что-то сдавил, слегка наклонив Вадькину голову вперед.

   - Попробуйте подвигать головой теперь.

   Вадим попробовал. Голова двигалась как свежесмазанная. Он недоуменно воззрился на нежданного эскулапа.

   - Чтобы полностью избавиться от солей этого, конечно, мало. Но на первое время хватит, а потом я осмотрю вас более подробно. Если желаете, то можете пройти полное обследование.

   - Вы что, врач? - На большее Вадима пока не хватило.