Меч Калева

   Я ушел. Мы все ушли, потому что я уверен, что все сейчас испытывают те же чувства. Все, даже Ленка, хотя женщины, как я думаю, более гибкие психологически, чем мужчины. Мы, мужики, изрядные консерваторы по своей сути. Именно поэтому Паша занялся домом, хотя это ему сейчас на фиг не нужно, но дом является ниточкой, связывающей его с прошлой жизнью. Степан решает какие-то свои, неведомые нам, проблемы, по той же причине, я уверен. Хотя как он их решает, если его никто не видит и не слышит? Может это зависит от того, насколько далеко каждый из нас ушел?

   Голова пошла кругом от таких мыслей, и я сел на удачно - я был в этот момент на Горке Поцелуев, - подвернувшуюся скамейку. Сердце молотило по грудной клетке, как будто собиралось выскочить, дыхания вдруг не хватило и я начал тяжело, со всхлипом втягивать в себя воздух, как астматик. Менее всего мне хотелось, чтобы меня сейчас кто-нибудь побеспокоил, хотелось остаться одному и чтобы в радиусе ста метров не было видно никого. В висках тяжело стучало и я не сразу обратил внимание, что вокруг стало неестественно тихо. К тому моменту, когда я это заметил, я уже отдышался, сердце пришло в норму, и я начал недоуменно оглядываться, пытаясь понять, что произошло.

   Горка Поцелуев была пуста. Совершенно. Я недоуменно посмотрел по сторонам, но не увидел ни одной живой души, кроме вездесущих таллиннских голубей. Интересно, что происходит? Я подошел к парапету и обозрел улицу Виру - тоже никого. Ничего не понимаю! Я оглянулся на Нарва мантэ: машин было не много, а те, что все-таки были, проезжали как-то очень быстро и незаметно, как тараканы по кухне: вжиг - и нету. Людей тоже было не заметно, хотя вдоль все той же Горки Поцелуев со стороны Нарва мантэ штук пять автобусных остановок, и там всегда толпится изрядное количество народу. В полном недоумении я спустился на Виру и прошелся вдоль цветочных павильонов. Цветов было море, а вот с продавцами проблема: не было ни одного. То есть, может они и были, но я никого не увидел. Под прилавками они попрятались, что ли?

   Впрочем, люди были. Далеко. Отсюда, с Виру, я видел, как возле Главпочтамта ходят люди, как они ходят возле Старой Пожарки, но на Виру никто не пытался свернуть. Я пошел в их сторону, но против ожидания никто от меня не стал шарахался. Я совершенно спокойно влился в толпу и пошел к Ленкиной работе: мне вдруг стало интересно, как они там без нее справляются, ведь отпуск ее закончился уже довольно давно, а на работу она не вышла. Вот, кстати, еще одно подтверждение того, что мы отрываемся от этой жизни.

   Напоследок я оглянулся на Виру, которая была мне сейчас видна вся насквозь. Она перестала быть мертвой зоной, откуда-то повыползали цветочницы, люди начали потихоньку сворачивать на нее. Я вздохнул с облегчением. Наверно, это мое желание никого не видеть обрело такую материальную форму. Хорошо, что не навсегда!

   Чтобы попасть в офис фирмы, где Ленка работала секретаршей, надо было сначала пообщаться с кем-нибудь по домофону, чтобы тот открыл дверь. Я нажал на кнопку и, хотя здесь ничего не произошло, но я знал, что в недрах офиса раздался очень противный гудок. Я специально подержал подольше, чтобы там прониклись, что к ним пришел посетитель. Буквально сразу же загудел электрозамок, я нажал плечом и дверь открылась. Аккуратно притворил ее за собой, до щелчка, и поднялся на второй этаж.

   Жизнь в офисе бурлила. Несколько посетителей ждали своей очереди, во второй комнате невидимый отсюда маклер надсадно перечислял по телефону все плюсы продаваемого им дома, звонили телефоны, пищали факсы, принтер что-то распечатывал. А вот это уже интересно!

   Я прошел к Ленкиному столу и сел на ее место, бывшее, естественно, свободным. Тихо гудел под столом компьютер, монитор светился Word'ом. Еще интересней. Во всем офисе нет никого, кроме самой Ленки, кто не то чтобы работать, но и включить компьютер не мог! А посторонних, я имею ввиду не посетителей, не было. Тем не менее, кто-то на компьютере работал. Причем продуктивно, поскольку принтер выдал уже изрядную кучу листов.

   Зазвонил телефон на Ленкином столе. Я с интересом ждал реакции Ленкиных коллег. Реакции не было. Телефон еще позвенел немного и затих. Зато буквально через несколько секунд из соседней комнаты вышел маклер и подошел к Ленкиной работодательнице:

   - Валентина, вам звонил Березин, просил передать, что справку из регистра он получил.

   - Получил... - Промурлыкала Валентина и что-то чиркнула у себя в ежедневнике. - Ну и чудненько, значит завтра в суде мы их в бараний рог скрутим.

   Я обалдел. Трубку никто не брал, это точно! Никто не мог знать поэтому, кто звонит и по какому поводу. И тем не менее информация каким-то образом просочилась, достигла своего адресата. Чудеса, да и только!