Меч (ЛП)

- Съешь всё! — уточнил он, ткнув грязным пальцем в сторону тарелки с завтраком.

- Я ещё не проголодалась!

- Ты съела слишком мало, чтобы быть сытой! — рявкнул мужчина.

- Я вообще мало ем, так что мне достаточно! И я не желаю набивать желудок, чтобы потом блевать, - добавила она, снова. — Ты не заставишь того, кто голодал около года, съесть обед из четырнадцати блюд. Для первого дня еды вполне достаточно.

- Значит ты идиотка, если морила себя голодом!

Ах, так! Келли вскочила со стула, воинственно подняв подбородок и сверкнув глазами, отплатила ему той же монетой. Очень громким криком.

- У меня не было выбора, ты, кретин-переросток! Суеверные ослы пытались разрушить мой маленький бизнес. Я разрывалась между ними и обязанностью платить по закладной на дом и магазин, чтобы не потерять их. Счастье, что я вообще могла позволить себе какие-то продукты! И половину из них я выращивала сама на крошечном заднем дворе!

Уменьшенная, совершенно нестрашная версия его собственного рёва в исполнении собеседницы заставила Сейбера моргнуть. Однако через миг он пришёл в себя и вцепился в стул.

- Сядь! И ешь!

- Я не домыла пол! — рявкнула та в ответ, уперши руки в боки и тряхнув волосами.

Сейбер, было, испугался, что от этого движения пижама задерётся слишком высоко, что подвергнет испытанию его самоконтроль…но, оказалось, девушка нашла выход — обмотала тканью грудь под пижамой. Озадачено почесав затылок, Сейбер обвёл комнату широким жестом.

- Почему, во имя Джинги, ты убиралась ночью?

- Потому что я не могла уснуть! — выпалила она, скрестив руки над грудью.

Устав от беготни без лифчика, Келли перевязала свою полную грудь полоской ткани, которую оторвала от одного из старых полотенец, висевших рядом с ванной. Но дыра всё ещё заставляла нервничать. Когда она найдёт иголку с ниткой и не такую истрёпанную, как её подпаленная пижама, материю, сразу смастерит себе нечто более приличное. Даже если ей придётся сделать это из бархатных штор, отчаянно нуждавшихся в стирке.

- Мне не спалось из-за грязи в ванной комнате, из головы не шла паутина и эти мекха-как-их-там, ползающие вокруг, - добавила она в свою защиту. — Поэтому я вычистила там всё от пола и до потолка. Потом мне пришлось снова отмывать пол от потёков. Следующее, что я помню - как скребла пол в спальне. В общем, я всего лишь пыталась создать нормальные условия для жизни.

- Ты, чёрт возьми, слишком худая для такой тяжелой работы! Сядь и съешь что-нибудь, пока замертво не свалилась к моим ногам!

- Поверь, упасть к твоим ногам — последнее, что я собираюсь сделать, - возразила Келли, но, тем не менее, плюхнулась на мягкую подушку стула. На этот раз, по крайней мере, к подносу прилагалась вилка, и ей не придётся есть руками. Сейбер стоял рядом, сложив руки на груди поверх светло-голубой рубашки, и следил своими серебристыми глазами за каждым кусочком, который она клала в рот.

- Может, ты перестанешь стоять у меня над душой?

- Ты явно не в состоянии сама о себе позаботиться. Я буду стоять здесь, пока всё до последней крошки не будет съедено.

- Развлекайся, - насмешливо ответила она. Пять минут спустя Келли снова наелась досыта и встала из-за стола с намерением вернуться к мытью полов. На плечо опустилась тяжелая рука и снова толкнула её вниз на стул. Девушка закатила глаза.

- Нельзя ли поосторожнее?

- Всё до крошки! — предупреждающе рыкнул он.

- Я уже наелась! — возразила она, сверкая глазами. — И вообще была сыта до этого! У меня просто практически нет аппетита из-за того, что я месяцами не ела досыта!

Он снова скрестил руки на груди, поигрывая мускулами в типично мужской манере.

- Я не могу сидеть здесь весь день! И не буду, - добавила она решительно, снова вставая, мужчина же опять толкнул её вниз. Приземлившись в очередной раз на расшитую подушку, она вцепилась в его руку. — Прекрати! Мне не хватало синяков ещё и на заднице.

Когда гостья опять рывком поднялась, Сейбер убрал руку и впился в неё взглядом:

- Сядь, женщина!

- У меня нет никакого желания сидеть! — Она тряхнула волосами и снова упёрлась руками в бёдра.

Раздраженно сверкнув глазами, он схватил её поперек туловища и потащил к кровати.

- Эй! — она стукнула его кулаком по плечу, требуя, чтобы тот поставил её на ноги.

- Если тебе не сидится на стуле, тогда будешь лежать в постели!

Келли живо перекатилась на другой край.

- Успокойся!

Притопывая ногой по чистому полу, она сердито уставилась на него с другой стороны кровати:

- Перестань указывать мне, что делать! И перестань кричать на меня!

- Или ты сама ляжешь в эту кровать, или я заставлю тебя заклинанием!

Аквамариновые глаза сузились до сверкающих щёлок, а бледные, покрытые веснушками щёки залил гневный румянец.

Келли запрыгнула на матрас и поднялась во весь рост, возвышаясь над ним:

- Ты не посмеешь!

- Не испытывай снова моего терпения, женщина! — заявил он, начиная с рыка и переходя на рёв. — Ляг в кровать немедленно!