Меч наемника

Пакс никогда раньше не торговалась, хотя всегда с интересом наблюдала, как это делают отец или мать на рынке.

– Нет, столько я не смогу потратить, – вздохнула она и посмотрела на дверь.

Ей действительно очень хотелось сделать Сабену подарок, но четыре серебряные монеты – это четыре таких обеда, как сегодня, а ведь еще столько всего хотелось купить.

– Ладно, три нити и два ниса. Больше я уступить не могу.

Пакс вдруг решительно вытащила деньги и отсчитала названную продавцом сумму.

Выйдя на улицу, Паксенаррион обнаружила Арни и Кобена сидящими у стены дома в ожидании Сабена, все еще не выбравшего свои гребенки. Улыбнувшись, Пакс зашла в лавку.

– Вот, никак не могу решить, – обрадовался ей Сабен. – Поможешь? Понимаешь, Сули нравятся цветы, так что с ней все ясно. – И он показал Пакс костяную гребенку с вырезанными на основании цветочками. – А вот для Раэль и Майи что выбрать – ума не приложу. Птицу, рыбку или ветку папоротника?

Паксенаррион быстро расставила все на свои места, заявив, что папоротник – лучше всего, рыбка тоже ничего, а вот острый клюв хищной птички может и испугать младшую сестру. Обрадованный, Сабен пошел расплачиваться с продавцом.

За углом приятели наткнулись на фруктовую лавку. Скинувшись по медяку, они набрали полные карманы ранних персиков и слив. Кобен многозначительно поглядел на солнце:

– Пора возвращаться, – сказал он.

Чавкая персиками и бросаясь друг в друга косточками, приятели направились к своим казармам.

Уже после ужина, собираясь заступать в караул, Пакс протянула Сабену купленный ею талисман – каменную лошадку.

– Я помню, что ты потерял в бою свой талисман – кусочек копыта. Копыта я не нашла, может быть, целая лошадь тоже подойдет?

Сабен смутился:

– Я… Да, конечно, подойдет… Пакс, спасибо тебе. Это с того лотка, рядом с лавкой, где я покупал расчески?

– Да.

– Я тоже присмотрел ее, но… Слушай, не нужно было тратить на меня столько денег…

– Ну, – на этот раз Пакс сама смутилась, – я… я просто хотела…

– А, ты тоже торговалась? – по-своему понял ее смущение Сабен. – Знаешь, уж как я его ни уламывал, а он меньше трех нити так и не сбавил.

– Трех! – давясь от смеха, вымолвила Пакс.

– А что такого? Не понимаю… неужели ты…

Кивая, Паксенаррион просто покатывалась от смеха. Проходивший мимо капрал удивленно посмотрел на нее и тоже не мог скрыть улыбки, видя ее нескрываемое веселье.

– Нет, Сабен, – задыхаясь, наконец смогла сказать она. – Ой, не могу!.. Лучше бы ты ее сам купил… У тебя торговаться лучше получается.

Расплываясь в улыбке, но еще не решаясь отбросить озабоченность, Сабен уточнил:

– Много переплатила-то?

– Да нет, просто не в этом дело… Как солдат я, может быть, и ничего, но на рынке! – Очередной взрыв хохота оборвал ее фразу.

– А знаешь, – вспомнил Сабен, – что сказал мне продавец? Что торговаться из-за талисмана грешно. Так что, может быть, и лучше, что ты мне его купила, – так лошадка принесет мне больше удачи. А в следующий раз, – он многозначительно поднял палец, – лучше скажи мне, что ты собираешься покупать, – я пойду и поторгуюсь за тебя.

– Договорились!

– Да, кстати, – сказал Сабен, залезая в свой мешок, – я ведь не просто так спрашивал тебя, какой гребешок самый красивый. Держи, этот, с папоротником, – тебе.

12

Два месяца спустя, стоя прислонившись к стене пограничного форта к югу от Кодали, Пакс чувствовала себя абсолютно довольной своей жизнью.

– Я в общем-то тоже не жалуюсь, – согласился с ней Сабен, протягивая новый шнурок в застежку своего плаща, в то время как Пакс точила свое оружие. – И уж ни за что не согласился бы снова вывозить навоз из конюшен и хлева. Просто не забывай свой первый бой, несмотря на то, что с тех пор тебе так везет.

– Да я понимаю. Все могло тогда и кончиться. Как для Эффы. Но что поделать – мы ведь солдаты. Знаешь, я бы хотела посмотреть, как воюют другие профессиональные отряды, а не только ополченцы. Причем посмотреть со стороны, а не в бою, когда перед тобой только ближайший противник. Там не до наблюдений, знай выполняй команды да держи строй. А хотелось бы понять, что происходит вокруг.

Сабен пожал плечами:

– А что мы можем понять. Наше дело – руби-коли. Решают пусть командиры.

– Да, но они ведь тоже когда-то учились всему этому.

– Ну и что? – невозмутимо возразил Сабен. – Нет, если ты, конечно, собираешься в один прекрасный день нанять собственную роту…

Пакс помолчала и, вздохнув, ответила:

– Нет… хотя… нет, ерунда… Понимаешь, я никак не могу отделаться от таких мыслей… Хотя бы, например, почему их командир, ну этих – кзардийцев, ни разу не вывел своих арбалетчиков вперед, чтобы они стреляли в упор. Помнишь, какой урон нанесли им наши стрелы, когда мы пускали их с близкого расстояния. А стрелять поверх голов своих шеренг – толку мало…

– Вот ведь есть тебе до этого дело, – отмахнулся Сабен. – Я, например, просто радуюсь тому, что их командир, кто бы он ни был, просто не дотумкал выпустить своих арбалетчиков на прямой выстрел. Эти штуковины понаделали бы дырок в наших нагрудниках… Так, плащ готов. У тебя как дела?

– Меч уже заканчиваю, остался кинжал.