Меч полководца

В гимназии Мишу встретили хорошо. И все потому, что у пего такой старший брат. Каждый учитель выражал надежду, что Миша пойдет по стопам Кости, будет примерным и старательным. Только Костя не разделял пока эти надежды учителей, хотя в классном журнале у Миши стояли сплошные пятерки. Костю тревожила беззаботность младшего брата, его неусидчивость. Тревожила странная дружба Миши с Костей Суконкиным — первым на всю гимназию озорником. С этим новым другом Миша нередко удирал сразу после занятий в горы и возвращался затемно. Костя к этому времени уже успевал все выучить и брался за любимую свою скрипку. Он водил смычком, закрыв глаза, склонив голову набок. С лица слетала озабоченность, появлялась застенчивая улыбка…

Миша приходил через сад и бесшумно влезал в окно. Он садился на свою кровать, слушал, как играет брат, и просил:

— Еще, еще…

Когда Костя убирал скрипку в футляр, Миша отрывисто выкладывал:

— Я в горах был. Ночь светлая, светлая. Снег на вершинах так и сверкает под луной. За кузнецовской мельницей мы барсука спугнули. Вот бы ружье! Охотников встретили, они там ночуют у костра… А знаешь, кто эти охотники? Ссыльный, который у Суконкиных живет, с ним Карл Романыч и еще один — новый. Они спорили…

— О чем же? — сонным голосом спрашивал Костя.

— О путях… — неуверенно отвечал Миша.

В споре ссыльных ему не все было ясно. Зато главное он все-таки понял — это люди спорили не о своих собственных путях и не о своем будущем. Они говорили о будущем России и о путях, которыми должен пойти народ, чтобы свергнуть царя и зажить свободно.

Смысл этого спора стал понятен Мише много позже. Но слова, услышанные ночью у костра, жили в памяти, не тускнея со временем, а, наоборот, проступая все четче и ясней.

На каникулы братья отправлялись домой, в Пишпек. Триста верст то с попутным обозом, то пешком.

Однажды по пути домой они заночевали в муллушке — небольшом глинобитном домике, какие киргизы ставили в степи над могилами. Утром Костя проснулся первым и ужаснулся, увидев мохнатого черного паука на руке спящего Миши. Каракурт! Сейчас, весной, его укус смертелен!

Костя боялся пошевельнуться. Сбросить паука? Нет. Его только тронь — и сразу вцепится Мише в руку. Разбудить Мишу? Боязно. Он дернется спросонок, прижмет каракурта…

Косте казалось, что он уже несколько часов сидит и смотрит на отвратительного паука. И вдруг Костя заметил, что Миша не спит, а, прищурив глаза, внимательно следит за каракуртом. Вот паук медленно пополз по руке. Ниже, ниже… Каракурт на земле. Миша вскочил, прихлопнул паука.

— Ты давно проснулся? — спросил Костя.

— Порядком. Как только эта гадина начала играть в щекотку, — ответил Миша потягиваясь. — Ну, что ты так смотришь на меня, будто раньше никогда не видел?

— Да… — ответил Костя. — Выдержка у тебя…

И больше ничего не сказал. А про себя подумал: «Крепкий характер будет у Мишки».

Это было их последнее летнее путешествие из Верного в Пишпек. Весной следующего года в Мерке умер Василий Михайлович. Ничего больше не оставалось Мавре Ефимовне, как перебираться с девочками в Верный, к Косте, который стал теперь главой семьи.

Костя купил хорошей бумаги и сел писать старательным почерком первого ученика:

«Прошение вдовы фельдшера Мавры Ефимовны Фрунзе.

Решаюсь обратиться к покровительству Вашего превосходительства и нижайше просить, не признаете ли Вы возможным помочь мне выдачею пособия из какого-либо источника по Вашему усмотрению».

Мише казались унизительными все эти старательно обдуманные Костей и матерью слова: «решаюсь обратиться», «нижайше». Но если не попросить «нижайше», обоих братьев завтра же отчислят из гимназии. И не быть Косте доктором, а если не станет Костя доктором, то кто же тогда вырастит, выведет в люди сестренок.

Мавра Ефимовна неутомимо ходила по городу с нижайшими просьбами, написанными красивым Костиным почерком. Только подпись внизу была выведена коряво: Мавра Фрунзе. Мать еле умела писать. Но ученье детей она считала самым главным делом своей жизни.

Косте дали в гимназии пособие на бедность — три дцать рублей — и обещали выдавать стипендию — десять рублей в месяц. Мишу освободили от платы за обучение. Теперь можно было кое-как прожить всей семьей на Костины репетиторские заработки.

А тут еще Мише вдруг повезло — он тоже получил стипендию. Не ждал, не мечтал — как с неба она свалилась. Весной 1899 года вся Россия праздновала столетие со дня рождения Пушкина. Пишпекская городская управа тоже решила почтить память великого поэта и учредила Пушкинскую стипендию, которую должен был получить уроженец Пишпека, обучающийся в Верненской гимназии и достигший наивысших успехов.

Уроженец Пишпека? Наивысшие успехи? В гимназии стипендию отдали ученику третьего класса Михаилу Фрунзе.

Это были первые заработанные им деньги. Заработанные пятерками.

ОТЛИЧНЫЕ УСПЕХИ…

Костя закончил гимназию и поступил на медицинский факультет Казанского университета. Учителя собрали ему на дорогу 122 рубля, но Миша видел, как перед отъездом Костя почти все деньги отдал матери — знал, что ей без него придется трудновато.