Меч Республики

— Вот оно как… Это ты так развлекаешься… А у меня трое с открытыми переломами. И это уже совсем не весело. Ведь не эти ребята брали на тебя заказ… Хотя нет, вру. Одного из таких ты убила.

— Тот попугай? — скривилась валькирия. — Ладно, медик, я тебя услышала. Пожалуй, немного посплю.

— Вот это правильно, девочка. Отдыхай. Незачем создавать и себе и другим проблемы, которых можно избежать.

Валери не стала отвечать, хотя и осталась при своём мнении. Но отдохнуть, в самом деле, стоило. И так порядком обессиленное после подачи сигнала тело теперь казалось непривычно лёгким. Так себя ощущает больной, после солидной дозы облегчающего боль наркотика. Это было неправильно. Наверняка ей ещё понадобятся свежие силы, и вот тогда-то она должна быть готовой. Валькирия закрыла глаза. Её тут же поглотила холодная бездна сна без сновидений, как всегда случается при энергетическом истощении организма. Только на грани сознания пульсировала мысль, требующая проснуться, если в помещении появятся посторонние.

Этим же вечером капитан, только-только придя в себя после неудачной попытки позабавиться с пленницей, принимал душ. Упругие струи воды впивались в тело, своими прикосновениями выбивая из пирата остатки негативных эмоций. Неожиданно взгляд мужчины упал на дно ванны, и он с недоумением заметил утекающие вместе с водой волосы. Вроде бы сегодня он не проводил никаких эпиляционных процедур. Откуда они взялись? Уже понимая, что происходит нечто из ряда вон выходящее, капитан вылез из душевой и предстал перед возникшим на стене голографическим зеркалом. Его глаза при виде собственного тела полезли на лоб: некогда волосатый торс был девственно чист, даже кажа, из грубой, стала мягкой и шелковистой. Изрыгая ругательства, пират кинулся в медицинский блок.

Первым делом он принялся орать на всё так же прикованную к кушетке валькирию, но та даже не посмотрела в его сторону. Она обращала на него внимания не больше, чем на какой-нибудь предмет интерьера. Попытка силой обратить на себя внимание также ни к чему не привела. Тогда в комнату вновь был приглашён медик, который под настойчивые требования капитана вколол женщине лошадиную дозу химии — чтобы развязать той язык.

— Говори, тварь, что ты со мной сделала! — бесновался мужчина. — А? Ну, живо! Говори!

Но химия произвела на женщину ещё меньшее впечатление, чем кулаки пирата.

— Её организм разлагает всё лишнее, — спокойно, пытаясь достучаться до рассудка капитана, вещал медик. — Боюсь, у нас на корабле нет необходимого оборудования, чтобы заставить её говорить. Тут нужны какие-то специальные химические соединения, да и то, подозреваю, они не дадут результата без применения тех методик, которые приняты в разведке. Давайте лучше я проведу ваше обследование, капитан.

Последняя фраза несколько отрезвила пирата. Он плюнул на пол и прорычал сквозь зубы:

— Ничего, тварь! Завтра за тобой прилетят из литанской разведки. Там с тебя живо спесь собьют!

Корабельный врач колдовал над капитаном не меньше часа. И чем больше информации тому удавалось собрать, тем мрачнее он становился. Вместе с соратником мрачнел и капитан. Хотя он ещё не понимал, что происходит, но хмурость и неразговорчивость медика действовали на мужчину удручающе. В конце концов тот не утерпел, припёр подчинённого к стенке.

— Что со мной? Ты понял?

— Вы совершили большую ошибку, капитан, что не послушались меня. Вы не понимаете, с кем связались. Честно говоря, будь у меня право голоса, я бы высказал вам и остальным офицерам команды всё, что думаю об этой авантюре.

— Я задал вопрос!

— Вы подвели к черте всех нас, капитан! И вас при этом волнует только собственное благополучие?! Так что я буду говорить то, что считаю нужным — слишком долго молчал. Эта республиканка уже три раза разрезала своими имплантами магнитные браслеты! Сделанные из прочнейших композитов! Мы вынуждены были установить энергетические захваты, но её тело… оно им сопротивляется! Каким-то образом разрушает генераторы полей! Уже два раза мы вынуждены были их менять. Первый раз она чуть было не освободилась! Только лошадиная доза транквилизатора и взвод десанта смогли её урезонить. У меня трое человек с открытыми переломами! А одному она горло перегрызла и почти уже голову отрезала своими когтями — только начавший действовать транквилизатор не позволил ей завершить начатое. А ещё, капитан, когда вы её насиловали, в космос с нашего корабля ушёл сигнал непонятной природы. И после всего этого вас волнует только состояние собственного организма? Вы вообще в себе, капитан?

— Ты ещё поговори у меня, — неожиданно успокоился пират. — Я понимаю, что поспешил принять предложение этого отставного флотского. Всё казалось слишком просто, и куш выглядел неприлично огромным. Это наш общий доход, док! За транспортировку какой-то республиканской шалавы.

— Вам, капитан, конечно, видней… Но за воздух такие деньги не платят. Там что-то есть, какой-то риск. Лично для вас он уже принял конкретные формы.

— Продолжай. Что со мной?