Меч судьбы

Ногир бесстрашно ссыпался с верхотуры, словно не впервой проделывал этот трюк, и побрел в дом, протиснувшись мимо меня в угрюмом молчании. Конечно, здорово, что у них есть такой монстр, который при приближении врага поднимет всех на ноги, но, по-моему, Шенв не был бы так сед и лыс, если бы птичка орала немного потише. Хорошо, что петух не приветствует солнышко по утрам, как принято у нормальных обычных птиц. Представляю, что было бы, если бы мы проснулись от такой побудки… Три скромных холмика зеленели бы по весне… Размышляя о волшебных петухах-великанах и лесных чудищах, я пошла собираться в дорогу. Тварь, затаившаяся в лесу, как объяснил хозяин, в общем-то, не была опасной. Сонник никого не ел и не разбрасывал окровавленные части тел по ветвям. Он мог лишь усыпить. "Не опасной", как же… Сон на холоде превращался в вечный.

Утро кусалось морозцем, но день обещал порадовать теплом. Бабья осень, погрозив кулаком зиме, отвоевала пару солнечных дней. По всемирному закону подлости, солнце нам сегодня только мешало. Искрящиеся в лучах ледяные свечи слепили глаза даже издалека. Напялив волшебную одежку, купленную в Лесицах, мы походили на трех медведей, как в старой сказке. Не хватало только невоспитанной наглой девочки. Правда, если Вейр с Ольгой смахивали на двух тощих медведей-шатунов, то я сама себе напоминала перекормленную мышь. Шуба и штаны немного велики, моего размера не нашлось во всех Лесицах, а ушивка требовала задержаться не меньше, чем на пять-семь дней, поэтому получилось то, что получилось. Навоевавшись с хитроумными костяными крючками и веревочками, я взмокла и пришла в бешенство. Легкая, невесомая двусторонняя шуба плотно соединялась с меховыми штанами, не оставляя даже крохотной лазейки ветрам и морозу. Я потрогала странную вышивку, украшенную бусинками и клыками животных, прощупывающуюся сквозь мех. Короткий ворс наощупь напоминал мягчайший мох, но выглядел, как побитая молью шкура. Впрочем, мы не к эльфам на бал собрались. Я поправила капюшон и взяла небольшую сумку, набитую травами и зельями. Всё необходимое для похода было в волшебной торбе у Ольги.

Шенв повел рукой в благословляющем жесте, пропел "пусть вас не оставит Жрица", и ушел в дом. Лить по нам слезы он явно не собирался. Вороная и Шеда оставались здесь, у хозяев. Если мы за ними в течение года не вернемся, холмовик отведет к своему племени, где их будут холить и лелеять. Страсть к лошадям у подземного народца была в крови. Одно утешение, животина у них как сыр в масле кататься будет… Ольга уронила мешочек, звякнувший злотыми, в протянутую ладонь гнома, и пошла к виднеющемуся в проеме ворот черному полю. Вздохнув, я кивнула Ногиру и догнала подругу.

Черная подмерзшая земля похрустывала под ногами. Если у дома Шенва ещё встречались сухие стебельки, то чем ближе к лесу, тем более безжизненной казалась земля. Поднявшийся легкий ветерок сдувал тонкие белые полосы нетающего снега, застрявшего меж черных трещин земли, холодил лицо. Хрустнула первая тонкая корка льда, осыпались замерзшие навек иглы травы. Мы опустили на лица вшитую в капюшон прозрачную темно-коричневую ткань, уберегающую глаза ото льда и снега, и шагнули в лес.

Вела Ольга, уверенно держа только ей одной известное направление. Я то и дело озиралась на Севера. Быстро идти мы не могли — волк поскальзывался, шел медленно, осторожно. К унтам мы прицепили небольшие снегоступы, подбитые странным, похожим на длинноворсовый мех, материалом, но очень жестким и колючим. Чудо-мех шел полосами, перемежаемыми толстой кожей неизвестной мне рыбы-великана с крепкой крупной чешуей. Сбоку снегоступов торчал хитроумный механизм — если щелкнуть, на подошвах вырастал мех, который не позволял проваливаться в сугробы, если отжать — появлялась чешуя, не дававшая скользить по льду, хотя все равно смотреть под ноги надо было в оба. Стоило это чудо столько, что можно год безбедно жить целой деревне. Ольга, не моргнув глазом, отвалила мешок злотых оборотню, расхваливавшему товар, и впрямь отличный. У Севера такой палочки-выручалочки не было. У меня даже в мыслях не возникло оставить друга у Шенва, Вейр с Ольгой тоже не заикнулись ни разу о том, чтобы не брать его в лес. Да и, думаю, чихать Север хотел на наши благие намерения, буде бы мы решились их высказать.