Меч войны

Сверчки вновь начали стрекотать. Он услышал шаги позади него, начал поворачиваться, но приказ повторили вновь, и он подчинился. Горячий стальной ствол, приставленный к его голове за ухом, заставил его вздрогнуть.

Тёмные руки ощупали его, вытащили пистолеты, повернули вокруг, и он увидел перед собой человека с грубым лицом, в выцветшем красном мундире.

   — Ты!

У Роберта Клайва отвисла челюсть.

   — Боже праведный! Хэйден Флинт?

   — Клайв, во имя всего святого, я никогда не был так счастлив увидеть человеческое лицо!

   — Что, чёрт побери, ты здесь делаешь?

   — Я мог бы сам спросить тебя об этом! Ты застрелил мою лошадь.

   — Вы, сэр, выглядите слишком по-французски! — неожиданно холодно сказал Клайв. — Вас не ждали здесь, Хэйден Флинт.

   — У меня есть сведения для губернатора Ковингтона.

Как по-другому я могу попасть в Сен-Дэвид, кроме дороги Виланор — Бахур?

   — Здесь — самый короткий путь в Пондичерри. У них есть гарнизоны в Тирувади и Джинджи.

   — Неужели это — достаточное основание, чтобы стрелять в меня, даже не окликнув?

   — От меня вы иных оснований не получите, сэр. Куда вы направлялись?

   — Я уже сказал тебе, в чём дело.

Клайв оставался непреклонным.

   — Вы утверждаете, что направлялись не в Пондичерри?

   — Конечно, не в Пондичерри! За кого ты меня принимаешь?

   — Англичанам пришлось несладко на этом побережье.

И вас не ожидали в этих краях.

Хэйден склонился над своей лошадью, возмущённый подозрительностью Клайва.

   — Посмотри, что ты сделал с лошадкой, которая везла меня! Но не затрудняй себя извинениями перед своим другом. — Он вытер пот с лица и добавил более примирительным тоном: — Что ж, жаль, но ничего не поделаешь, придётся оставить её стервятникам.

Клайв закричал на него, когда он собрался уходить:

   — Да, жаль! Мы теперь потеряли возможность устраивать здесь засады. Кого мы можем застать врасплох, когда на дороге лежит воняющая туша, а падальщики кружат над ней, оповещая всех на пятьдесят миль вокруг.

И мы не можем убрать её или закопать в этой каменистой земле!

Хэйден задержался.

   — Что ж, сэр, значит, вам не следовало стрелять в неё здесь.

   — Вам повезло, что я не застрелил вас, друг. Я пытался сделать это.

Хэйден повернулся к Клайву и увидел чёрное пламя, горевшее в его глазах.

   — Что ж, хорошее приветствие получаю я, вернувшись на английскую территорию.

На обратном пути, в сумерках, Клайв сухо сообщил Хэйдену основные события, происшедшие в Мадрасе, начиная с захвата «Удачи» французами, оккупации форта и до побега в Сен-Дэвид. Он упомянул, что Аркали Сэвэдж была в форте Сен-Дэвид, но не мог заставить себя сказать, почему она оказалась здесь.

Вместо этого Клайв поведал Флинту о том, что его отец отправился в секретный вояж, с миссией, которая, в случае удачи, может спасти их всех.

   — Только не ещё одна авантюра с рубинами и алмазами, — простонал Хэйден.

   — Я не знаю об этой миссии ничего, кроме того, что он должен встретиться с пиратами побережья. С людьми, которые в долгу перед ним.

   — И как он выглядел при этом? Унылым и безнадёжным или полным уверенности?

   — Я бы сказал, что он довольно серьёзно отнёсся к миссии.

   — Это хороший признак!

До места они добрались с наступлением темноты.

Первым человеком, которого Хэйден встретил в форте, был Эдмунд Маскелен, который обнял его и выразил искреннюю радость по поводу его возвращения.

   — Это поразительно! Я должен рассказать всем! Половина из нас думали, что тебя уже нет. И признаюсь, я сам сомневался, что это ты поднял армию Анвара уд-Дина на это героическое усилие спасти Сен-Дордж. Это правда?

   — Я сыграл определённую роль. — Хэйден почувствовал пустоту под ложечкой. Голос его упал. — Эдмунд, как Аркали? Я спрашивал Клайва, но он почему-то не дал мне прямого ответа.

Глаза Маскелена на миг омрачились, но затем его улыбка появилась вновь.

   — Не беспокойся, Аркали чувствует себя хорошо и живёт в доме губернатора Ковингтона. Она каждый день ожидала твоего возвращения и никогда не сомневалась, что ты вернёшься к ней. Стойкая! И верная! Ты — счастливчик, Хэйден. Если бы я был помолвлен с такой девушкой, я был бы самым счастливым человеком на земле! Рассказать ей, что ты здесь?

Он ощущал возрастающую опустошённость внутри себя.

   — Нет. Она скоро узнает.

   — Но...

   — А что с Робертом? — прервал его Хэйден. — Я никогда не видел его таким. Это война так меняет человека?

   — Не война. — Маскелен чуть склонил голову. — Любовь.

   — Расскажи, пока мы идём к губернаторскому дому, Эдмунд. Тогда я тоже кое-что расскажу тебе.

   — Пожалуй. Но когда ты выслушаешь меня, прошу не забывать, что я пытаюсь помочь тебе. А также что я продолжаю считать себя другом Роберта Клайва.

Всё ещё поражённый тем, что Маскелен открыл ему, Хэйден ожидал, когда Ковингтон примет его в своих апартаментах. Он заставил себя сосредоточиться на том, что должен рассказать губернатору и как лучше изложить это.

Ковингтон пригласил его и налил два бокала крепкого портвейна, прежде чем усесться и отпустить слуг за пределы слышимости.

   — Итак, за вас, сэр! — сказал Ковингтон.