Меч войны

«Это трудно объяснить, — думала она, — но теперь внимание евнухов не кажется унизительным. Эти существа напоминают мальчиков, выросших до размера взрослых мужчин. И всё же по своей природе они столь же искусны в интригах, как и могущественная пчелиная матка, которой они служат, как будто утрата чувственных страстей компенсировалась в них страстью к сложной политике».

Аркали узнала, что здесь существует место под деревом гулар, куда женщина могла пойти, если хотела остаться наедине со своими мыслями.

Сидя в этом саду, она наблюдала, как женщины общаются друг с другом. Тут были свои группировки, борьба за власть, свои жертвы и победители — соперничество за царскую благосклонность управляло этим обществом. Узнав немного язык, она смогла общаться со служанками, которые были приставлены к ней, и вскоре ей открылись поразительные вещи: жестом согнутой руки служанка показала ей, что женщина, которая в молчаливом горе качалась под деревом гулар на закате каждого дня, потеряла своего ребёнка. На следующий день Аркали выяснила, что ребёнок был от брата набоба. А позднее та же служанка дёрнула её за локоть, сделав страшные глаза на «пчелиную матку», которую звали Надира. Среди её свиты было поразительное создание по имени Хаир ун-Нисса, и служанка недвусмысленно показала, чем она занимается.

Аркали в отвращении прижала руку ко рту: Хаир ун-Нисса делала аборты. У неё были снадобья, как поведала служанка, являвшиеся сильными средствами прерывания беременности.

Но если ребёнок потерян в результате намеренного выкидыша, почему та женщина продолжала оставаться безутешной?

Чтобы найти ответ, она попыталась сопоставить всё, что узнала, сложив всю информацию. Одна из молодых проституток забеременела от брата князя... Борьба за благосклонность... Мастерство существа, являющегося инструментом в руках «пчелиной матки»... Возникает страшная картина.

Очевидно, стать фавориткой княжеской семьи означает обрести высокий статус. Женщина, разделившая постель с братом князя, возвышается, а родить княжеского сына в этом обществе, без сомнения, означает дальнейшее укрепление положения. Кто-то безжалостный и ревностно оберегающий собственную власть может без колебаний использовать любое имеющееся оружие, чтобы сохранить своё верховенство, если ему угрожает опасность. Подсыпать снадобье в пищу женщины не составило бы труда...

С этим открытием в неё стало закрадываться осознание собственного статуса. Она была украдена: намеренное похищение, безусловно санкционированное самим князем. А теперь — это бессмысленное, разрушающее волю ожидание. Она, должно быть, привезена сюда и содержится в заключении с какой-то целью. По тому, как вела себя Надира, было видно, что ей не нравится присутствие здесь Аркали. Остальная зенана относилась к ней с подозрительностью, а может, они испытывали страх, ощущая неодобрение Надиры. Только одна из влиятельных женщин проявила доброту, дав ей книгу, поля страниц которой стали для неё средством сохранения рассудка. Она стала вести на них нечто вроде дневника, используя кохл для бровей и тонкое перо, сделанное из соломы.

Именно тогда у неё возникла идея самоубийства — у Аркали была стальная булавка четырёх дюймов длиной, с маленькой серебряной бабочкой, украшающей конец.

До тех пор она ощущала себя бессильной в этом бесконечном заключении. Шпилька, которая когда-то держала шляпку, могла, будучи вонзённой глубоко в сердце, прекратить его биение. И эта мрачная мысль стала успокоением для неё, пусть и отдалённым.

Тем не менее мысль о булавке преследовала её в чёрные моменты. Обладала ли она решимостью использовать её? Она подозревала, что нет, чувствовала, что никакой страх не придаст ей воли воткнуть её достаточно глубоко, чтобы убить себя.

Позавчера она услышала суматоху. Послышались крики, женщины бросились к высоким окнам. Внизу раздавался топот копыт, и она поняла, что прибыл набоб. Бледная и дрожащая, Аркали почувствовала, что всего через несколько часов его евнухи придут за ней...

Мысль о булавке с бабочкой вновь промелькнула в её мозгу. Но теперь ей пришло на ум другое, более надёжное средство. Аркали поговорила со своей служанкой, та передала разговор служанке Надиры, и ей было сообщено, что «пчелиная матка» согласилась...

Ожидание. Ожидание. Почему здесь никто не держит слово? Они говорят — завтра, а имеют в виду — через неделю. Говорят — обязательно, а подразумевают — возможно...

Но вот, как бы в ответ на её мысли, послышались шаги босых ног по изразцовому полу и звяканье колокольчиков. Не смея надеяться, Аркали вложила булавку обратно в рукав лифа.

Появилась раскрашенная женщина, та, которую звали Хаир ун-Нисса, одетая в небесно-голубое, с золотым, сари. Она была грациозна, даже прекрасна, но какое-то веяние зла исходило от неё. Её духи напоминали запах орхидеи. Когда она приближалась, её надменное лицо оставалось неподвижным, если не считать быстрых взглядов, которые она метнула украдкой на ширму и в глубь комнаты.