Мечи Эглотаура. Книга 1

— Зачем? — Самалу был удивлен, но не встревожен.

— Хм. Если бы я знал. Сообщу по секрету, я сегодня утром проснулся и с тех пор ничего не могу понять. Я ничего не помню. Как будто родился только прошедшей ночью. Хотя чувствую, это не так, потому что все время что-то говорю, и часто это что-то имеет некий определенный смысл, свою сокровенную сермяжную правду. Иногда даже вспоминаю какие-то случаи, но… Это, по большому счету, еще сильнее сбивает меня с толку.

Садовник выглядел озадаченным и оглядывал меня.

— А знаете, вы ведь и вправду как-то не так одеты. — (Как-то не так. Ха! В одеяле-то!) — То-то мне сразу показалась странной ваша одежда. Это что, новая мода? Ммм… Надо подумать. Смотрите, если вот сюда поместить фиалку, а вот сюда воткнуть розу… нет, гвоздику, здесь вышить тюльпан…

— Э-э, скажите, в замке мне помогут?

— …сюда герань… Что вы сказали? В замке?

— Ага.

— Не знаю, может быть. Барон давно никуда не выходил, возможно, уже соскучился без общества. Да, наверно. Полагаю, да. По крайней мере, он не выкинет вас через окно, как бывало когда-то. Постарел хозяин для таких вещей, ох, постарел.

Садовник начал сокрушенно качать головой. Он так быстро менял темы разговора, что трудно было уследить за течением мыслей. Я засомневался в здравом уме всех обитателей этого мира. А впрочем, разве может в фантазиях сумасшедшего родиться здоровый мир?

— Я, пожалуй, пойду, если пустите, — прокашлялся я.

— А? А, да, идите, идите. Постучите в дверь три раза, вот так, — Самалу изобразил барабанную дробь, в которой я насчитал по меньшей мере десять ударов, сложенных в виртуозный ритмический рисунок. — Это условный сигнал дворецкому, что идет друг. Вы ведь не враг, — он вдруг тяжело и подозрительно впился взглядом мне в лицо.

— О нет, конечно же нет, — спешно заверил я его. — Я только хочу познакомиться с бароном.

— А, тогда хорошо.

Садовник успокоился и начал бормотать. Я не уловил, что он бубнил, но, кажется, к кому-то обращался. Постаравшись не думать, что Самалу говорил с растениями, а те, возможно, ему отвечали, я тихонько ускользнул и по длинной, прямой, усыпанной гравием дорожке пошел к воротам замка.

Переходя по мосту ров, я глянул вниз и содрогнулся. Метрах в десяти темнела вода. Большая часть скрывалась в тени, но оттуда, куда светило солнце, на меня зорко таращились выпученные аллигаторовы глазенки. К чему было так защищать замок, ведь места здесь спокойные, тихие? Но с другой стороны, я всего несколько часов тут нахожусь, ничего особенно и не видел. Вдруг остальные триста с лишним дней в году на замок предпринимаются методичные постоянные атаки? Тем более, что рядом граница, а до столицы далеко.

Оглядев строение, я отметил старые крепкие стены, пестревшие выбоинами. Очевидно, здесь и вправду когда-то шли жестокие бои. Система многочисленных бойниц была устроена так, что ни один участок стены не оставался без прострела на случай, если кто-то поползет вверх. Особо укрепленные башни, расположенные по углам, выглядели хмуро и неприветливо. В некоторых местах замка проявлялись странности здешней архитектуры, и тогда отдельные комнаты почти полностью висели в воздухе, нависая над стеной. Я прикинул, куда падал человек, будучи выброшенным из окна такой комнаты. Получалось аккурат в ров с аллигаторами. По спине пробежал табун мурашек, забравший почему-то за собой все тепло, и выступил холодный пот. Что там говорил Самалу про нежданных гостей? Если хозяин Кахту обидится на меня за что-нибудь, лететь мне в гости к кровожадным, беспощадным… брр.

Замок нависал над двором как наседка над гнездом. Солнце находилось с другой стороны его, и двор лежал в глубокой тени. Впереди, метрах в тридцати, было парадное крыльцо, а глянув влево и вправо, я увидел большие сараи и что-то вроде склада. Двери одного сарая были приоткрыты, где-то в глубине темнели тюки с хозяйством. Из конюшни доносилось всхрапывание лошадей, и какой-то слуга уговаривал коня поднять копыто. Время от времени к его взволнованному голосу добавлялся хриплый бас кузнеца. По двору беспрепятственно гуляли куры и несколько гусей, в одном углу устроили посиделки три представителя кошачьего племени, поодаль дремал пес, взаимно не обращая на кошек никакого внимания.

Стараясь не смотреть на потенциальных собеседников, я прошагал к крыльцу, схватил стуковое кольцо и попытался изобразить ритмический рисунок, который показал мне садовник. Спустя несколько минут лязгнуло и открылось окошко в двери, на меня глянуло бесстрастное и высокомерное лицо потомственного дворецкого.

— Что вам угодно, сээр?

Этот протяжный голос так напомнил мне моего старого учителя, что я чуть не прослезился от нежданно нахлынувшего воспоминания.

— Э-э… Могу я видеть хозяина?

— Как вас представить, сээр?

— Хорс Потерявший Память.

— Подождите немного, сээр.

Окошко со скрипом закрылось, я остался ждать.