Мечта

Все смущенно молчали. Посетители ощущали неудобство, граничащее со стыдом. Этьен оживился, он говорил об отсутствующих коллегах, расспрашивал о других сотрудниках, на которых никогда не обращал внимания и о которых неожиданно вспомнил просто потому, что пришли эти коллеги. Потом он начал говорить о владельце газеты, которого сотрудники газеты между собой фамильярно называли стариком. Этьен никогда не осмеливался использовать это прозвище, но сейчас он сделал это. Он чувствовал, что наконец стал одним из них.

Все наперебой отвечали. Постепенно разговор исчерпался. Кто-то кашлянул. Кто-то шумно вздохнул.

Этьен сжал руку Шарлотты.

— Дорогая моя, проводи моих друзей в другую комнату и предложи им что-нибудь выпить. Да, конечно, вы должны что-нибудь выпить. Чтобы доставить мне удовольствие…

Измотанный разговором, он откинулся на подушки. Визитеры отступили поближе к двери.

— Пожалуйста, сюда, господа, — сказала Шарлотта.

Вдруг все сразу торопливо заговорили:

— Быстрее поправляйтесь.

— Доброго здоровья.

— С вашим крепким сложением скоро все пойдет на поправку.

— Да, да, конечно. Спасибо, — сказал Этьен.

В столовой они стояли, скованные смущением, не зная, как себя вести. Шарлотта достала бокалы и напитки. Они смотрели на нее, такую молодую и бледную, и чувствовали только одно желание — скорее убежать и никогда не возвращаться.

Шарлотта поддерживала беседу, говоря об Этьене, о том, как он жалеет, что не может поехать в редакцию. Они кивали.

— Но мы не должны беспокоить…

— Уже очень поздно… Мы рады, что увидели его…

Они понеслись к двери, Дельбрез замыкал шествие. Остальные были уже на полпути вниз по лестнице, когда в дверях он снова повернулся к молодой женщине.

— Могу ли я чем-нибудь помочь? — спросил он.

Посмотрев на нее, он заметил, что губы ее дрожат, а глаза наполнились слезами.

— Простите меня, — сказала она. — Я очень тронута. Мне следовало поблагодарить вас за то, что вы пришли.

Дельбрез чувствовал себя очень неудобно. Ему вовсе не нравилась сыгранная им роль, и сейчас он искренне желал что-нибудь сделать для этой женщины.

— Вам, должно быть, очень одиноко сейчас, очень тревожно, — сказал он.

— Давайте не будем говорить об этом, — торопливо сказала она.

Она сделала слабое движение, пытаясь скрыть запачканное место на своем платье, отчего показалась такой беспомощной, что сердце Дельбреза дрогнуло.

— Простите мне мой вид. Я не одета для приема гостей. Если бы я знала…

— Вы не должны беспокоиться, вы выглядите очень хорошо. Нам не следовало бы…

— Ничего. Это сделало его очень счастливым.

Она откинула назад случайный локон и украдкой разгладила руками юбку.

— Оставайтесь такой, какая вы есть, — сказал он совершенно искренне. — Так вы очень хорошо выглядите.

Шарлотта подняла глаза на высокого, стройного человека со странными, острыми чертами лица и красивыми, хотя и слегка бегающими, глазами и не смогла ничего придумать в ответ.

— Мы, его друзья, мы подумали… поскольку ваш муж болен… то есть это обычное дело, мы собрали немного денег, вот…

Он протянул пачку денег, и Шарлотта в изумлении взяла их. Дельбрез не смог бы объяснить, почему вид ее страданий заставил его дать деньги для Флоке. Другим это не пришло бы в голову.

— Как мне отблагодарить вас?

— Пустяки.

— Послушайте, — внезапно сказала она, — раз уж вы здесь и были так добры, я хотела… то есть я не знаю… Может быть, пока мой муж болен, я могла бы заменить его, попробовать писать заметки вместо него. Я и раньше, ну, скажем так, привыкла работать вместе с ним, в сотрудничестве, вы могли бы там сказать…

Она говорила быстро, пользуясь представившейся возможностью, отчаянно цепляясь за свою идею.

— Это была бы такая помощь для нас, — умоляла она. — Видите ли, я имею представление о его работе… Я могла бы писать под псевдонимом.

Ее большие глаза пристально и горячо смотрели вверх на него. Она выглядела такой красивой и умоляющей, она просила его о помощи. Неожиданно Дельбрезу захотелось помочь ей. Это было новое, ранее незнакомое ему ощущение. До сих пор он брал женщин без всяких угрызений совести. «Должно быть я старею», — подумал он. Его развращенное воображение на мгновение унесло его куда-то, и он уже видел Шарлотту полуобнаженной в своей комнате и себя самого, сующего банкноты у ее грудей.

Он ушел в некотором возбуждении, раздумывая, все ли он сделал для ее совращения, но хорошо понимая, что дальше разыгрывать из себя благодетеля семейства Флоке он не расположен.

Глава четвертая

Состояние Этьена ухудшалось. Доктор Март, понимая, что случай слишком сложен, пригласил коллег. Они пришли к заключению, что это «злокачественная лихорадка» — зловещий диагноз, скрытый смысл которого означал полную беспомощность медицины. У врачей не было средств против болезни. Компрессы, кровопускания и пиявки были лишь слабой защитой.

Этьен забеспокоился.

— Что же это со мной? Это серьезно? — спрашивал он Шарлотту снова и снова.