Мечта

– Уфф, – передразнил Джессику Картер, помогая ей надеть рубашку. – Тебе нечего стесняться, – проговорил он слегка иронически, – я уже изучил каждый уголок твоего тела. И, скажу честно, все это мне очень понравилось.

– Раньше я такой никогда не была, – пробормотала Джессика, поспешно застегивая пуговицы.

Картер поймал себя на мысли, что особенно его привлекают в Джессике ее скромность и неуверенность в себе.

– Я дам тебе время, чтобы окончательно прийти в себя, – нежно сказал Картер и вышел из спальни.

А спустя некоторое время они сидели на табуретках у кухонной стойки и ели пиццу, которую заказал на дом Картер. Хотя это был самый прозаичный ужин в мире, Джессика никогда ничего не ела с таким благоговением, как эту пиццу. Она не могла поверить, что сидит рядом с Картером Маллоем в одной рубашке, под которой ничего нет. А ведь еще совсем недавно на ней вообще не было никакой одежды.

Картер Маллой. Почему-то теперь это имя внушало ей какой-то трепет. Картер Маллой.

– Что случилось? – спросил он, озадаченно улыбаясь.

Она смутилась:

– Ничего.

– Скажи мне.

Она опустила голову и сделала вид, что очень заинтересовалась кусочком пиццы, которую держала в руке.

– Мне очень… очень странно, что я здесь нахожусь.

– Тут нет ничего странного. Мы слишком долго к этому шли.

Джессика понимала, что Картер прав, но она никак не могла перестать думать о недавнем прошлом.

– Я просто вспомнила свое детство. Тогда я тебя ненавидела. – Джессика наконец-то решилась взглянуть на Картера и вновь поразилась его невероятной мужской красоте. – Ты так сильно изменился. Просто удивительно! Никак не могу привыкнуть. Я никогда не думала, что человек может так измениться.

– Мы все меняемся, когда взрослеем.

– Некоторые люди с возрастом не меняются. Они просто становятся старше. А ты по-настоящему изменился. – Джессика внимательно изучала каждую черточку его лица и в очередной раз восхитилась тому, каким теперь оно стало открытым и добрым. – Я понимаю, что война во Вьетнаме могла полностью изменить твое отношение к жизни. Но почему ты вел себя так раньше, до Вьетнама? Не думаю, что причиной была лишь бедность твоих родителей. Почему же ты был таким?

Некоторое время Картер молчал, задумчиво уставившись на свои руки. Наконец он заговорил, все так же не поднимая на Джессику глаз:

– Да, бедность моих родителей была лишь удобной отговоркой, которой я часто пользовался. Возможно, она тоже сыграла свою роль, но дело было не только в этом. С тех пор как мои родители стали работать в доме Кросслинов, мы поселились в городе. А этот город – один из самых богатых в нашем штате. Все мои одноклассники были детьми преуспевающих родителей. У них было все, о чем я мог только мечтать. Я от них очень сильно отличался. Они все знали друг друга с раннего детства. А ко мне относились как к отбросу общества. Они постоянно надо мной смеялись. Я так и не смог найти с ними общий язык.

– Но все-таки, почему ты вел такую жизнь? Если бы ты так сильно не изменился теперь, я решила бы, что дело в дурной наследственности. Но тебе удалось полностью побороть в себе свои плохие наклонности. Значит, дело не в дурной наследственности, а в тебе самом. Возможно, проблемы в школе тоже повлияли на твою личность, но мне кажется, ты стал таким еще до школы. Значит, дело в твоей семье. Но этого я и не понимаю. Энни и Майкл всегда были коммуникабельными и добрыми людьми.

– Ничего ты не знаешь, потому что ты не была их ребенком, – жестко сказал Картер. Он говорил это и раньше.

Сначала Джессику резкость интонаций Картера несколько покоробила. Но потом она поняла, что его раздражение направлено не на нее. Он просто вернулся на много лет назад, в свое детство. Взгляд Картера стал тревожным.

– А какие отношения у тебя были с родителями? – спросила Джессика. Ей хотелось как можно лучше понять его личность.

– Они постоянно меня подавляли.

– Энни и Майкл подавляли тебя? – недоверчиво спросила Джессика.

– Они слишком сильно меня любили, – принялся объяснять Картер. – Я был их гордостью, их счастьем. Они прочили мне светлое будущее. Они хотели, чтобы я стал тем, кем они сами не стали. Родители внушали это мне с раннего детства. Конечно, тогда я не так ясно все понимал, как теперь, но все равно постоянно чувствовал их давление. А я никогда не мог вынести никакого давления. Я и сейчас этого не приемлю. Возможно, это какая-то индивидуальная черта моей личности. Долгие годы я пытался соответствовать их выдуманному образу и каждый раз терпел неудачу. Я все время разочаровывал своих родителей, они постоянно были мной недовольны. Я мечтал о том времени, когда они наконец поймут, что из меня не выйдет ничего путного, и оставят в покое.

– Но они так и не оставили тебя в покое?

– Да, – уже спокойнее сказал Картер. – Они так и не оставили меня в покое. А хуже всего было то, что я понимал: они так ведут себя исключительно из добрых побуждений. – Картер наконец поднял на нее глаза. – Знаешь, подобное отношение вынести гораздо тяжелее, чем откровенную нелюбовь.

Джессика понимала это.