Мечта хранимая

Ещё утром почувствовав бы себя преданным, сейчас я воспринял это как закономерную, хоть и неучтённую, неприятность. Он ведь не обещал мне ничего? Не обещал. Значит, ничего и не должен.

— Монах, ты, случаем, не ошибся, решив мне помочь?

— Понимаю, о чём ты, поэтому — нет. А уж в такой формулировке тем более.

— М? — я с вялым интересом поднял на него глаза. Он ответил мне всё той же ободряющей улыбкой.

— Думаю, в процессе разговора многое прояснится.

— Угу… Карс, ты куда сейчас?

— Домой, куда. Может, ещё в пару мест сбегаю, — вот уж кто не растерял энтузиазма.

— Ладно. А мы тогда посидим пообщаемся.

— Давай. Заблудишься — Монах знает дорогу ко мне.

Тот утвердительно кивнул. Уточнил:

— Будем здесь?

— Если знаешь место получше, перемещай, — я махнул рукой. Получилось несколько грубо, но Монах на это не отреагировал.

— Мне кажется, знаю. Надеюсь, тебе понравится.

Он коснулся моего плеча, и луг исчез.

* * *

Теперь мы попали в лес. Довольно редкий — деревья стояли на приличном расстоянии друг от друга, и между ними свободно гулял ветер. Пышности крон, однако, хватало на то чтобы скрывать солнце и создавать уютную тень. Я вдохнул полной грудью: здорово. Если ощущения подсказывали верно, гор мы не покинули, возможно даже, переместились чуть выше.

Монах то ли часто бывал здесь, то ли имел конкретные приоритеты: взгляд его был направлен на меня, и только на меня, природе не досталось ни капли внимания. Чуть поёрзав, устраиваясь поудобнее, он спросил:

— Тебе не понравился Совет, да?

— Совершенно. Более того, я чуть не разочаровался во всех Одиночках сразу.

— Значит, раньше они тебе нравились?

— Раньше… — я задумался. — Раньше я не знал, чего от них ждать. В конце концов, мы друг друга первый раз увидели. Но такая встреча… Возможно, и к лучшему, что мы ни о чём не договорились: я бы не выдержал работать с ними в одной команде. Даже малое время.

— Не зная, чего от них ждать, ты, тем не менее, ждал, — Монах улыбнулся. — Ждал чего-то неизвестного. И теперь ты расстроен либо из-за того, что не получил вообще ничего, либо… из-за того, что получил что-то неприятное?

Я поднял на него взгляд.

— В чём конкретно ты меня обвиняешь?

— Я тебя совершенно не обвиняю, — он как будто удивился самой этой мысли. — Мне просто… интересно.

— Что интересно?

— Порассуждать.

— В смысле?

Монах пожал плечами:

— У ребят, решивших сегодня пойти на собрание, был чисто зрительский интерес. Правители довольно редко приходят с миром, а не за новыми территориями. С просьбами — и того реже. Они хотели посмотреть, как это. Посмотреть на чужого, просящего стать такими же, как он. У меня зрительского интереса нет — зато есть исследовательский…

— Я не просил их становиться Правителями! — возмутился я. Одиночка кивнул:

— Знаю. Но им этого никто не объяснил.

— Что, нужно было придумать сотню самых бредовых идей, каждую озвучить и сказать, что нет, мне нужно не это?

Неожиданно Монах рассмеялся — тихо-тихо, чуть громче шума листвы вокруг. Почти что ласково посмотрел на меня:

— А если я скажу, что — да?

Я поморщился:

— Тогда я окончательно разочаруюсь в Одиночках.

— Да, это твоё полное право. Обратился, получил отказ, обиделся. Всё честно. Правда… наверное, я тебя расстрою, но им будет это совершенно безразлично.

— Догадываюсь. — Я с подозрением посмотрел на собеседника: — А что, ты тоже?

— Что тоже?

— Ну, я сказал, что разочаруюсь во всех Одиночках. Про классовое родство и защиту чести идеологических собратьев спрашивать не буду — уже примерно понял, как вы в этом отношении мыслите. Но ты ведь можешь обидеться лично за себя?

— Обидеться на что? — Монах снова улыбнулся — ответ его явно интересовал. Мне он казался очевидным, но…

— Разочаруюсь — во всех Одиночках. Ты относишься к Одиночкам. Значит, я разочаруюсь и в тебе, — чётко, разделяя слова, проговорил я, разворачивая логическую цепочку. — Как следствие, у тебя будет причина обидеться, ведь мы с тобой общаемся достаточно неплохо.

— Но ты ведь не разочаруешься во мне, — отслеживать его эмоции получалось довольно плохо: то ли они практически не отличались друг от друга, то ли, в самом деле, не каждая птица перелетала каменную стену его уравновешенности. Но сейчас мне показалось, что он развеселился.

— Ты не относишь себя к Одиночкам? — уточнил я.

— Отношу, — он кивнул, — каждый, кто является Одиночкой, относит себя к Одиночкам, иначе будет неправильно.

— А в чём тогда я неправ?

— В желании придумать мне причину для обиды, — Монах снова рассмеялся. Посмотрел на моё непонимающее лицо, сжалился: — Ты ведь сам сейчас сказал, что мы общаемся достаточно неплохо. Значит, мы и не поссоримся.

— Но ведь я-то разочаруюсь во всех…

— Во всех — да. Но во мне-то — нет.

— Ты сейчас опрокинул всю формальную логику, — вздохнул я, поняв, что спор бессмысленен.

— А ты — логику жизни, — в его улыбке проглянула новая эмоция, ирония. — Ты хочешь перестать со мной общаться?

Я задумался.

— Пожалуй, нет.

— Ну и вот. Ты ведь не пойдёшь против собственных желаний? Тем более, ещё неизвестно, будешь ты разочаровываться во всех или нет.

— Эээ… а с чего мы вообще начали?