Мечта на вешалке

Это досадное недоразумение я переживала где-то половину пути. А потом переключилась на подозрительную девицу, что отиралась рядом со мной и совала нос в «Мэри Клер», хотя я и закрывала от нее страницу обложкой. Должно быть, она нацеливалась на мою сумочку, чтобы стянуть оттуда пустой кошелек, который лежал в боковом кармашке и выглядел как полный. Но я как сунула свою торбу под мышку, так больше и не выпускала, так что воровке ничего не обломилось.

И вот я наконец-то доехала до Чистиков, пулей пролетела по бульвару и вошла в свой подъезд. Дверь в квартиру почему-то оказалась приоткрытой. Я постояла перед пробивающейся на лестничную площадку полоской света и нерешительно потянула ручку на себя. Дверная створка тут же вырвалась у меня из рук и с оглушительным грохотом захлопнулась. И вслед за этим из квартиры раздался безудержно радостный хохот. А если называть вещи своими именами — то разнузданное лошадиное ржание. Я отперла замок ключом и резко рванула створку двери на себя. На этот раз она поддалась, и я, спотыкаясь о тянущуюся от дверной ручки веревку, ввалилась домой.

Оказалось, что это развлекаются детишки гастарбайтеров. Те самые, которые намедни осваивали мои наряды и пользовались моим же спортинвентарем. Озорники сидели на топчанчиках в углу коридора и бешено хохотали. Бельевая веревка, как видно позаимствованная с кухни, брала свое начало от дверной ручки и змеилась по всему коридору, заканчиваясь у мальчишки в руках.

Девчонка в приступе безумного хохота повалилась на спину и дрыгала ногами в дырявых колготках. Я погрозила баловникам пальцем и тепло им улыбнулась материнской улыбкой. Ведь теперь у меня было платье со стразами, и я любила весь мир. Под улюлюканье детворы я миновала коридор и открыла дверь в нашу комнату. Наташка лежала на кровати и таращилась в экран телевизора. Лишь только я вошла, она сделала звук потише и странным голосом сказала:

— Ты у нас теперь знаменитость. Про тебя по телику рассказывали.

Я смутилась и обрадовалась, но виду не подала и безразличным тоном заметила:

— Не думала, что мои работы пойдут куда-нибудь дальше «Мурзилки». Канал «Культура» фотки коров показал?

— Да нет, не «Культура», а «Криминальная хроника», — потягиваясь, ответила подруга. — И показывали вовсе не коров, а твой фоторобот. Я тебя по платью опознала. То твое белое, помнишь, с матросским воротничком, в котором ты вчера гарцевала?

Я помнила. Именно в этом платье вчера я и сражалась с ненавистной Стервозой по имени Светлана. А потом справедливость восторжествовала, и эту припадочную истеричку кто-то убил, придушив моим новым палантином. Безвременной кончиной покойница здорово подвела своего гениального до сумасшествия мужа, так и не договорившись в больнице о проведении эксперимента на людях и даже не подержав соседского кота, похищенного ученым Кругловым для опытов в домашних условиях.

— А что говорили, когда фоторобот показывали? — заинтересовалась я. — Про платье, туфли или прическу было что-нибудь? Или, может, отмечали стильность образа вообще?

Ведь правда же интересно, что о тебе люди думают?

— Говорили, что изображенная здесь женщина подозревается в убийстве Кругловой Светланы Руслановны, 1981 года рождения, директора туристического агентства «Зигзаг», — невозмутимо ответила Наталья, сверившись с листочком, который она вынула из потрепанного томика Агаты Кристи.

Я так и опешила. Вот тебе раз! С чего это вдруг я подозреваюсь в убийстве жены чокнутого профессора? Вот если бы Стервоза отобрала у меня палантин, тогда я еще понимаю, тогда был бы вполне убедительный повод, чтобы придушить эту выскочку, а так мотив преступления мне совершенно не ясен. А у каждого преступления обязательно должен быть мотив, не так ли? Или я что-то путаю?

И я спросила у Наташки, с чего это вдруг именно меня заподозрили в убийстве незнакомого мне человека, с которым я не имела никаких дел, кроме разве что мимолетной потасовки в торговом зале гипермаркета… Но ведь это же не считается! Что же это будет, если начнут подозревать в убийстве всех тех, кто когда-нибудь наступил убитым на ногу в метро? Оганезова — опытный читатель детективов, она разбирается во всех этих тонкостях, как никто другой, вот пусть она мне и объяснит, как это следственные органы могли додуматься до подобной глупости.

Опытная читательница детективов уперла испытующий взгляд мне в переносицу, как бы говоря этим: «Колись! Я знаю, что Круглову Светлану Руслановну восемьдесят первого года рождения задушила именно ты!» Но я с достоинством выдержала ее полный инсинуаций намек, в свою очередь безмолвно укоряя ее глазами за излишнюю подозрительность.

— Да с того заподозрили именно тебя, — закончив играть в гляделки, протянула Наташка, — что восемь опрошенных свидетелей видели, как вы там спарринговали посреди «Ашана». И все свидетели в один голос утверждают, что ты не случайно схлестнулась с этой Кругловой, а сначала долго присматривалась к ней и, даже можно сказать, выслеживала свою жертву.