Мечта о сверхсиле. Мистический этюд украинской реальности

На этих словах из дымки тумана под восточные ритмы на сцену вышли стройные Гурии. Делая покатушки бедрами, они стали в ряд перед Пифагором лицом к залу, положив друг дружке одну руку на плечо, а другую, подняв в ритме восточного танца, – над собой. Затем, расступившись перед поднявшимся с места философом, одна взяла из его рук шлем и унесла в сторону, две другие взяли копьё и, поставив его перед ним, начали танцевать, используя древко как шест. Пифагор же, демонстрируя отрешённость, склонил голову и скрестил, как фараон, руки на груди в кожаных наручах. А танцовщицы, отложив импровизированный шест, прошлись вокруг него, игриво касаясь его тела рукой. Две из них в танце стали на колени и, запрокинувшись назад, пустили волну по груди и рукам; другая пара, оставшись рядом с философом, старалась как бы перетанцевать друг друга. Пифагор бросил на них подозрительный взгляд, подумав, не затанцевались ли дорогие кошечки?! Затем он хлопнул в ладоши, привлекая внимание, повернулся лицом назад и, раскинув руки, как бы поприветствовал появившееся на экране восходящее светило. Окружающие его восточные дивы грациозно пали ниц. На том месте, где было солнце, появилась картина – старец Пифагор на фоне белого античного города держит пирамиду в одной руке, а другой указывает пальцем ввысь. На этом месте рассказ достиг кульминации: «Когда Пифагор вышел из озера, внешне ничего не изменилось. Но с тех пор он стал одержим стремлением к мудрости и, назвавшись философом, основал в италийском городе Кротоне школу для передачи знаний ученикам. Боги, по его словам, повелели это сделать: если женщина рождает новую жизнь на свет чревом, то мужчина – только головой!»

После этих слов все находящиеся на сцене стали в ряд с главным героем посередине, положили руки на плечи друг другу и сплясали под жизнеутверждающую мелодию быстрый греческий сиртаки. Затем они под овации удалились, а на сцене опять очутился улыбающийся Маркус.

– Как вы догадались, дорогие зрители, – начал он свою речь, – представленная вам теорема жизни Пифагора – пролог следующей части нашего сеанса, в котором мы уже не будем вызывать иллюзии, а будем стараться разбудить в человеке хотя бы на короткое время новые способности. И если кто из вас, дамы и господа, достаточно смел, чтобы сегодня обнажить свой скрытый клад талантов, а, может, даже изменить судьбу, то приглашаю на сцену.

На секунду в воздухе повисла тишина нерешительности. И Маркус с видом барина, поучающего забитое крестьянство, начал завлекать народ к себе:

– Прошу вас, смелее! Относитесь к этому, как к забавной игре со смыслом. А юмор и пользу я гарантирую!

Именно к этому моменту Готфрид уже минут двадцать боролся с неизвестно откуда взявшейся дремотой, но при этом ему не давала уснуть всё обостряющееся несогласие со всей интерпретацией древнегреческих мифов и исторических фактов полулегендарной биографии Пифагора. Он знал, что её в большей степени сочинили его последователи, потому что ещё в древности о его жизни точно никто не знал. Пытаясь вытряхнуть сонное марево из головы, он встал и решил указать, как бывало на семинарах в универе, на явную чушь всего содержания. Но когда он предстал на сцене перед гипнологом, пелена дремотного наваждения вдруг спала с его глаз, а яркий свет рампы отрезвил его. Денис в замешательстве оглянулся вокруг, уже не понимая, как он тут очутился. Маркус опять озарился широкой улыбкой, как будто с ходу сорвал банк и заявил в зал:

– Ну, вот нашёлся всё – таки храбрец, который вышел первым, – и тут же опять обратился к Готфриду: Скажите, вы всегда стараетесь быть первым?

– Только не на голодный желудок, – с досадой ответил Денис, понимая, что попал в ситуацию, а давать задний ход будет не солидно.

– С меня ужин, если что, за смелость! – заявил Энтони и спросил дальше: Как вас зовут?

– Денис, – ответил Готфрид.

– Отлично, Денис, тогда начнём, пожалуй! – сказал гипнолог.

– Я готов! – сухо подтвердил наш герой.

– Хорошо, расслабьтесь, встряхните руками и поднимите ладонями вверх, – начал церемонию Маркус, – и представьте, как будто на них лежат гладкие мраморные шары, почувствуйте их вес на руках. Представили? А теперь сбросьте их и потрите друг о друга!

На сцене в это время остался один круг света, в котором остались два участника, зал же погрузился в сиреневый сумрак. Гипнолог же мягко направлял внимание Готфрида на другое:

– Теперь опять представьте их теплыми на ладонях и что через макушку по рукам течёт горячая вода.