Мечтают ли андроиды об электроовцах

Рик вышел из кара, заспешил к багажнику и открыл его. В картонном контейнере хранился запасной топливный насос от мотора. Рик вытряхнул насос, положил внутрь немного ветоши и начал медленно подкрадываться к жабе, не спуская с нее глаз.

Жаба абсолютно сливалась с окружающей пылью. Возможно, она эволюционировала, приспосабливаясь к новому климату. Правда, это ей приходилось делать и раньше.

Если бы она не двигалась, он бы никогда ее не заметил, а ведь он сидел всего в двух ярдах от нее. Рик осознал, что происходит, когда находишь животное, которое считаешь вымершим. Это случается очень редко.

Он будет награжден почетным орденом — звездой ООН, и ему дадут премию, награду, достигающую миллиона долларов. И к тому же ему удалось найти самое дорогое для Сострадающего существо. “Боже! — подумал он. — Этого не может быть. Возможно, это воздействие радиации на мой мозг, и теперь я специал. Что-то со мной случилось, как с недоумком Исидором и его пауком. Со мной происходит то же, что произошло с ним. Это все устроил Сострадающий? Нет, это я. Это я нашел жабу, потому что смотрел глазами Сострадающего”.

Он присел на корточки рядом с жабой. Она выкопала в пыли ямку для себя, загребая лапами, и над землей теперь виднелась только верхушка ее головы и глаза. Тем временем обмен веществ почти остановился, жаба погрузилась в транс. Глаза ее замерли. Жаба не ощущала его присутствия. В ужасе Рик решил, что она умерла, наверное, от жажды. Но ведь он видел, как она шевелилась.

Опустив картонную коробку, Рик начал осторожно сметать с жабы и вокруг нее пыль. Она, казалось, ничего не имела против. Конечно, она не осознавала его присутствия.

Когда Рик ее поднял, то ощутил прохладу ее тела. Тельце ее оказалось сморщившимся и сухим, но холодным, словно она никогда не видела солнца. Жаба заворочалась. Задними лапками она вяло попыталась освободиться, убежать. “Какая большая, — подумал Рик, — взрослая, опытная жаба, способная по-своему, выжить там, где мы выжить не можем. Где она находит здесь воду, чтобы отложить икру? Значит, вот что способен увидеть Сострадающий — жизнь там, где ее никто не видит, жизнь, тщательно замаскировавшуюся в трупе несуществующего мира. В самом пекле Вселенной Сострадающий способен различить неприметные искры жизни. Теперь я понимаю. И, посмотрев на мир глазами Сострадающего всего один раз, я уже не смогу остановиться. У моей жабы андроид не отрежет ногу, как они это сделали с пауком недоумка”.

Рик положил аккуратно завязанную коробку на сиденье кара и сел за руль. “Я будто снова стал ребенком, — размышлял он. — Тяжесть, давящая усталость вдруг исчезли. Погодите, вот только Ирен узнает об этом”. Он схватил трубку, начал набирать номер, но потом остановился. “Я сделаю ей сюрприз, — заключил он. — Всего тридцать или сорок минут, и я буду дома”.

Он жизнерадостно запустил двигатель и секунду спустя свечой умчался в небо, направляясь в Сан-Франциско, лежащий в семи сотнях миль к югу.

Ирен Декард сидела рядом со своим стимулятором настроения Пенфилда, указательным пальцем касаясь циферблата настройки. Она ничего не набирала, она чувствовала себя слишком больной и безразличной. Дорогу в будущее закрывало тяжкое препятствие, отсекая путь ко всем возможностям, которые это будущее могло содержать. “Если бы здесь был Рик, он заставил меня набрать “три”, — подумала она, — и тогда мне бы самой захотелось набрать что-то важное, радостное или, может быть, “восемьсот восемьдесят восемь” — желание смотреть телевизор вне зависимости от передачи. А что сейчас по телевизору?” Потом Ирен стала думать, куда пропал Рик. Она надеялась, что, может, он уже летит домой. А может, и нет. Она чувствовала, что ее суставы и кости словно твердеют от старости.

В дверь постучали.

Отложив руководство по эксплуатации стимулятора Пенфилда, она вскочила, подумав, что теперь ей ничего не нужно набирать, что это Рик. Она подбежала к двери и широко ее распахнула.

— Привет, — сказал Рик.

Он стоял на пороге, щека у него была порезана, одежда измялась и была серой от пыли, даже рубашка пропиталась пылью.

Его руки, лицо — все было покрыто пылью, все, кроме глаз. Глаза его сияли, как у мальчика. Ирен подумала, что у него такой вид, словно он целый день играл на улице и вот теперь пришел домой отдохнуть, умыться и рассказать обо всех чудесах прошедшего дня.

— Как хорошо, что ты вернулся, — сказала она.

— Я что-то принес.

Рик двумя руками держал картонную коробку. Когда он вошел, то продолжал ее держать, будто в ней хранилось нечто хрупкое и очень ценное и ее нельзя было выпускать из рук.

— Я приготовлю тебе кофе, — предложила Ирен.

На плите в кухне она нажала нужную кнопку и минуту спустя поставила на стол объемистую кружку. Продолжая бережно держать коробку, Рик уселся. Лицо его сохранило удивленное выражение. За долгие годы совместной жизни Ирен не видела его таким.

Что-то произошло с тех пор, когда он улетел в неизвестном направлении. И вот он вернулся с коробкой.

Там, в коробке, видимо, находилось то, что поразило Рика.