Мечты

Уселся в кресло и наблюдал, как она танцует брачный танец, который драконицы танцевали тому, кого выбирали для себя. Да, их женщины выбирали в той же мере, что и мужчины. Тот, к кому было обращено предложение, мог вступить в танец или нет. И всё было понятно.

Кирия танцевала прекрасно: сильно, гордо, грациозно. Занятия воинскими искусствами не прошли даром. Но Варгу нравилось думать, что это прорывается женственность его девочки. Хотелось бы верить…

Кира ненавидела драконов и не любила мужчин. Трагедия сестры, которую она наблюдала из первого ряда, будучи совсем подростком, сделала её мужененавистницей. Так-то она ничего не имела против мужчин и с удовольствием общалась со стариками и мужчинами средних лет, когда отправлялась на ярмарки. Но не с молодыми парнями. И иллюзии выбирала для себя колоритные: встретишь такую бабку в тёмном углу и останешься заикой!

Варх надеялся, что это пройдёт, хотя понимал, что для существа с такими травмами и находящегося, к тому же, между двумя мирами, почти невозможно встретить кого-нибудь и полюбить. Даже если она выживет, ввязавшись в историю с Олихом. Он, как родитель, желал ей этого всем сердцем. Потому и учил всяким штучкам, которые ей, вероятно, и не понадобятся никогда. А танец дракониц?.. Он был просто завораживающие красив. Пусть танцует. Тут нет никого кроме них, ничьи чувства они не оскорбят. А для него все эти табу уже давно не святое.

* * *

Это началось четыре года назад. Кира жила у него, на тот момент, уже пять лет… Она была категорически против, но он сотворил несколько нарядов, принятых в его мире и учил её в них ходить, кланяться, танцевать. Она сердилась, что он тратит силы на такие пустяки и волновалась за него, а он смеялся, что освоить искусство ношения ритуального драконьего облачения — это задача не для слабых духом. И как раз показал ей этот танец.

Они вволю насмеялись над тем, как забавно выглядит здоровенный старик, выделывая па, задуманные кем-то древним, для юной девушки. А потом она кружилась и улыбалась ему, вот как сейчас. И он понял, как он должен ребёнку, который никогда не смотрел на него так же радостно и доверчиво. Которого так любила Аста.

Мысль эта ударила наотмашь и под её впечатлением, когда его в тот же вечер вызвали для разговора, он ляпнул:

— Здравствуй, сынок.

Дарос вздрогнул и впился взглядом ему в лицо:

— Ты болен?

Варг иронично и грустно улыбнулся:

— Да уж. Болен, умираю, сошёл с ума… Что угодно, кроме очевидного. Мне жаль.

— За что ты просишь прощение? — с подозрением уставился на него Дарос, думая, видно, что отец опять сорвался.

— За то, что имя тебе дал не я, а мой брат. За то, что я не растил тебя. За то, что тебе пришлось убирать за мной и прятать мои преступления ото всех. Представляю, чего тебе это стоило!

Дарос молчал и выглядел до странного сбитым с толку и беззащитным. Да уж, мой мальчик! Жизнь умеет удивлять нас!

Потом он собрался и ответил:

— Я слышал, что за это ты сломал дяде нос.

Это было предложение мира и Варг ухватился за него:

— Не только нос. Я знатно потрепал его тогда, даром что король. Это ведь я был самым сильным драконом поколения!.. Он не имел права объявлять тебя своим наследником без моего разрешения.

А потом Варг задал вопрос, который мучил его много лет, а гордость не позволяла задать:

— Ты ведь не дал ему своё согласие? В обмен на моё помилование?

Дарос снова вздрогнул:

— Тебя не помиловали. Смерть была бы более гуманна, как по мне!

Варг, к его удивлению, беспечно улыбнулся:

— Это тебе так кажется. И я так думал. Но, скажу я тебе, жизнь прекрасна и без прорвы магии, власти или почестей. Скорее, всё это не позволяет ощутить её вкус в полной мере.

Дарос смотрел на него с плохо скрытым стыдом:

— Ты утешаешь меня! Это ведь я…

Варг не позволил ему закончить:

— Ты сделал то, что было до́лжно и мне жаль, что тебе пришлось пройти через это. Никому не пожелаешь такого опыта, особенно ребёнку любимой женщины.

Дарос пристально смотрел на отца. Слишком пристально. А потом спросил, словно через силу:

— То, что ты рассказывал о матери и о себе — правда?

Варг ободряюще улыбнулся ему:

— Ты же ищейка, Дарос. Найди драконов, что служили у меня, спроси своих телохранителей, если тебе недостаточно моего слова. Хотя я, кажется, не лгал никогда…

— Ты не лгал, но и не рассказывал. Мне представляли вашу историю иначе. Всегда и все.

Варг хмыкнул:

— Придворные — удивительные существа. Они помнят и забывают, исходя из конъюктуры… Всем было удобно забыть, что командующий войсками был банальным подкаблучником человечки в течение почти ста лет. Носил брачный браслет, звал её на военные советы, носил на себе. Помилуйте! Это же унизительно!..

Варг расхохотался злым, колючим смехом. Захлебнулся им. И заговорил нежно и мечтательно, Дар и не думал, что отец способен на подобный тон: