Мечты Энни

Мари приехала сегодня утром и планировала остаться на несколько ближайших месяцев. У нее была небольшая роль в пантомиме в театре «Эмпайр». Вовсе не о пантомиме мечтала Мари, отправляясь в Лондон в поисках славы, однако, как она сказала, пожав плечами, это было лучше, чем ничего. Она привезла с собой своего друга актера, который собирался остаться только на Рождество. Клайв Хоскинс был настоящим Адонисом. У него была смуглая кожа, идеальные черты лица и ореол из золотистых кудрей. Энни просто не смогла возразить, когда они заняли двуспальную кровать в комнате для гостей — моральные принципы сестры были ее личным делом. Когда Энни спросила, насколько серьезны их отношения, Мари лишь сказала: «Клайв мой друг. Он мне очень нравится».

Мари недовольно скривилась.

— Что на тебя нашло? Почему ты носишь это платье, сестренка? Оно выглядит старомодным, особенно с туфлями на плоской подошве. И почему бы тебе не сделать что-нибудь со своими волосами? Они остались такими же, как в детстве.

— Неужели я так ужасно выгляжу? — Энни в смятении поднесла руку к голове. — Я собиралась поднять волосы наверх, но тут начали приходить гости, и я даже не успела нанести макияж. Я сшила это платье к своему совершеннолетию. Мне казалось, что оно выглядит очень нарядным.

— Такая длина вышла из моды уже много лет назад.

Зато Мари действительно выглядела очень модной. На ней было черное строгое платье с дерзко-сексуальным глубоким V-образным вырезом, обрамленным прелестными черными кружевами с зубчатой каймой. Юбка была немного выше колен. Темные волосы Мари были коротко подстрижены.

— Я спрошу Лаури, можно ли мне купить ткань для нескольких новых платьев.

— Не спрашивай его, сестренка. Просто скажи, что тебе нужно больше одежды.

Легкой походкой в кухню вошла Сильвия. На ней было ослепительное розовое платье, оставлявшее одно плечо обнаженным. Край одежды был обшит серебристой тесьмой. Наряд дополняли серебристые сандалии с заостренным носком. Мари тут же удалилась, и Энни стало интересно: неужели эти двое все еще помнят, почему они не любят друг друга.

— Больше вина, — пропела Сильвия. — Белого для меня и красного для Эрика, и ради всего святого, Энни, выходи из кухни и повеселись. Мы все слишком хорошо проводим время, чтобы думать о еде. Ты выглядишь утомленной.

— О, Мари сказала, что я выгляжу старомодной, а теперь еще и утомленной. Я уж точно не идеальная хозяйка.

— Никто не требует от тебя, чтобы ты была идеальной. — Сильвия взяла Энни за руку. — Ну же, пойдем.

— А кто сделает сэндвичи? Ты?

— Даже не подумаю. Оставь сэндвичи и выпей бокальчик вина.

— От него меня будет только мутить. В данный момент у меня все вызывает приступ тошноты.

Она снова забеременела, но на этот раз все было совершенно по-другому. Энни скверно чувствовала себя по утрам, и почти все, что она съедала, вызывало у нее тошноту. Если бы она знала, что ей будет так плохо, то не предложила бы устроить вечеринку, но пригласительные открытки были разосланы еще несколько недель назад.

Сильвия потащила подругу в гостиную. Там, прислонившись к стене, курил Эрик Черч. Энни невзлюбила Эрика с первого взгляда. Возможно, это было вполне естественно — не испытывать симпатии к человеку, который намерен жениться на твоей лучшей подруге. В конце концов, Сильвия ведь тоже постоянно отпускала колкости в адрес Лаури. Однако до сих пор Энни держала свои мысли при себе.

Эрик напоминал ей денди эпохи Регентства. Он был скорее привлекательным, а не красивым, с тонким орлиным носом и белокурыми волосами, уложенными назад. Жених Сильвии отличался высоким ростом и стильно одевался, и Энни представила его в сюртуке с кружевным галстуком и хлыстом.

Сильвия и Эрик жили на Аппер Парлимент-стрит фактически как муж и жена с тех пор, как познакомились пятнадцать месяцев назад. Они собирались пожениться на Пасху.

— Привет, Энни.

Похоже, Эрику было скучно. Он взял у Сильвии бокал, а она обвилась вокруг него, уткнувшись ему в шею. Энни смутилась. Эта парочка не отлипала друг от друга, даже на людях. Эрик, заметно повеселев, лизнул ушко возлюбленной.

После короткого разговора, во время которого Сильвия и Эрик, не замечая остальных, смотрели друг другу в глаза, Энни извинилась, сказав, что ей надо идти, и ее тут же перехватил один из коллег Лаури по кооперативу.

— Лаури признался нам, что вы снова ждете ребенка, Энни, — произнес Фред Куиллен звонким голосом, который всегда звучал несколько странно для человека с телосложением борца-тяжеловеса. — Мои поздравления. И когда же он должен родиться?

— Где-то в середине июля. Саре к тому времени исполнится год и десять месяцев.

— То есть у них прекрасная разница в возрасте.

— Вообще-то мне хотелось бы, чтобы наши дети были погодками, но Лаури сказал, что нужно немного повременить.