Мечты и думы

Но жив нетлеющий Кащей,

И живы пращуры мои!

МЕЛЬКОМ VI ПЕРЕЖИТКИ, СОВОКУПНОСТИ, ПРЕДВЕЩАНИЯ 1898/99. Осень, зима, весна Петербург

Die Welt ist voller Widerspruch.

Und sollte sich's nicht widersprechen?

Goethe. Vorklage z.d. Liedern

МОРЕ ЖИТЕЙСКОЕ

Откуда, откуда — из темной пучины

И смутных, и светлых годов

Мелькнули подводного мира картины

С забытых и детских листов?

Все — синие хляби, открыты, пустынны…

Строй раковин, строго немой.

Кораллы плетутся семьею старинной

Полипов, семьей вековой.

И звезды мирские, и звезды морские…

Зеркально и влажно вокруг.

И снятся чертоги, чертоги такие,

Что весь занимается дух.

Читал одинокую мудрость я в книге,

Где ум по пределам плывет —

И вот мне припомнились мертвые бриги

Глубоко, под пологом вод.

Я ваш, океаны земных полушарий!

Ах, снова я отрок в пути.

Я — в плаваньи дальнем в страну араукарий,

Я полюс мечтаю найти.

И смотрят киты из волнистого лона

Тем взором немым на меня,

С которым встречался преступный Иона,

Что в чреве томился три дня.

Я ваш, я ваш родич, священные гады!

Влеком на неведомый юг,

Вперяю я взор в водяные громады

И вижу морской полукруг.

О, правьте же путь в земли гипербореев,

В мир смерти блаженной, морской…

За мною, о томные чада Нереев —

Вкушать вожделенный покой!..

Октябрь 1898

Петербург

ОБЕТОВАНИЕ

1. Из туманов и топей мшистых

Мы когда-нибудь да умчимся

За края морей золотистых,

Где давно уж в мечтах кружимся.

2. Наглядимся на тамарисы,

Разбежимся по странным взморьям,

А потом проникнем в край лысый,

К незапамятным плоскогорьям.

3. Что в тех странах свершится с нами,

На безвестных лугах Памира,

Заодно с волшебными снами,

В праотчизне людского мира?

4. Обретем ли родник гремучий,

Где впервые жизнь закипела,

Где, под шорох кедров дремучий,

Няня рода людского пела?

5. Нет, змея, вся в бронзе узорной,

Из-под трав суровых восстанет,

Потрясет главой непокорной

И на нас внимательно взглянет.

6. Мы прильнем к ее кольцам гибким

И за ней поплывем без страха,

Вниз по травам крупным и зыбким,

На волне воздушного взмаха.

7. Будет пышно гордиться небо

Глубиной и ширью лазури,

Но оно — не наша потреба:

Мы вручились мудрой лемуре.

В начале зимы 1898

ОТГОЛОСКИ

Le pays de mon r^eve…

Verlaine

Я прохожу меж вас, неслышный и незримый.

О Боже, от меня как все вы далеки!

И жму я руки всем — и протекают мимо

Таких различных душ живые тайники.

В несбыточных странах, обширных и уютных,

Я дух свой позабыл, и где его сыскать?

Ужель отдаться играм проблесков минутных,

Ужель махнуть рукой и вне себя порхать?

Друзья, я вас люблю, но чужды вы безмерно.

Вот несколько уж лет я вашим миром жил.

Что ж — сердце старое всему осталось верно,

Что было родиной, чем я не дорожил.

Мне кажется порой, что снова в путь далекий

Направлюсь я в тот край, где дышат города,

Где лентой голубой развиты рек притоки,

Где горы грозные и кроткие стада.

Меж ясных мудрецов и полных тайн поэтов

Там, в теплый летний день, я сяду на холме.

И много я приму от этих мест приветов,

Прохладой веявших в младенческом уме.

Так я вкушу опять от сладости врожденной,

Твоей, о вольный и преданий полный край!

Так и всегда, воображеньем огражденный,

Вокруг меня свои пределы простирай.

Февраль-март 1899

ПО ПРАВУ РОЖДЕНИЯ

Среди старинных зал, по матовым паркетам,

Где дремлют по стенам поблекшие холсты,

Блуждаю часто я в раздумий, согретом

Негаснущим теплом наследственной мечты.

Мне снятся пращуры, столь полные преданий,

Облюбовавшие то творчество веков,

Что созидалось там, в земле великих зданий,

Под белым пламенем нетленных облаков;

Но что-то душам благородным их сказало,

Внушило чувство их покоев родовых —

И убрана стена блистательного зала

Наследием племен отживших, но живых.

Привет вам, мужи достославных поколений,

Служители полков, служители земли!

Лишь пред иконами склоняли вы колени,

А перед обществом вы только честь блюли.

В тиши угодия вы чудно возрастали,

Как чужеземный плод, возросший в парниках,

В столицах стройными палатами блистали,

Где в кружеве носился бал, как в облаках.

И кто почил вдали, под небом виноцветным,

Близ мраморных террас и благостных холстов;

Кто — в дебрях и степях, в гнезде своем заветном —

И принесли на гроб из парка сонм цветов.

Пойми же, селянин, без племени, без роду,

С тобой пойду я в лес, заслушаюсь дроздов:

Я так же, как и ты, молюся на природу

И пить ее млеко бегу из городов.

Но не понять тебе, бездомному, нагому,

Какой есть у меня торжественный приют,

Где я причастен достоянью дорогому,

Святому золоту, что мне отцы куют.

ИЗДАЛЕКА

Ивану Билибину

Были великие, славные брани…

Брошен я в диких полях,

Здесь, под кустарником… рана на ране.

Ветер шуршит в ковылях.

За мной дымятся дальние Карпаты,

И корни дубов въелись в грудь земли.

Где вы, друзья? Беритесь за лопаты,

Курган насыпьте, кости чтоб легли.

В дали степей еще сеча гуляет.

Люди иль пыль — не видать.

В небе уж ястребы вольно ширяют:

С ними ли вам совладать?

Забылся я под тению ракиты…

И все мне снились темные глаза,