Мечты камня (ЛП)

Не теряя времени даром, я вернулась на место, где лежала мёртвая мантикора, и со мной ничего не случилось. Совру, если скажу, что даже не вздрогнула, когда увидела бездыханную тушу, и что мне было совсем нетрудно отрезать густую гриву или вырвать когти один за другим. Но я это сделала. После этого я сцедила весь яд из повреждённого жала, что потребовало немалых усилий. И решила остановиться на этом, хотя мой первоначальный план был содрать ещё и шкуру.

Мне не хватило духу сделать это, да и с одним-единственным ножичком у меня бы это заняло всю ночь. Так что я набила седельные сумки тем, что есть, и вернулась обратно в гостиницу. На следующее утро я потратила ещё несколько монет (и теперь остались одни гроши) на новую одежду: корсаж, рубашку и штаны, намного более удобные для верховой езды и вообще для путешествия, чем платье.

Мне потребовалось время, чтобы привыкнуть к ним, поскольку всю жизнь носила лишь длинные юбки. То, как они облегают мои ноги, в некоторой степени заставляет меня чувствовать себя слишком открытой, почти обнажённой. Однако оно того явно стоило — хотя бы ради реакции Артмаэля: у него упала челюсть, когда он увидел, как я возвращаюсь в гостиницу в своём новом наряде.

— Что случилось? — спросила я его, чувствуя лёгкое раздражение на его потрясение.

Он что-то бормочет, глядя на мои ноги. Наверное, я ожидала от него обвинений, мол, зачем вырядилась, как мужчина, но принц застал меня врасплох, когда обошёл по кругу… задержавшись за моей спиной.

— Скажи, что будешь впереди всю дорогу, Линн? Потому что я собираюсь любоваться чудесным видом.

Краснею, резко развернувшись. Принц состроил мордочку голодного брошенного щенка.

— Сочту это за последствия вчерашнего боя с мантикорой, принц.

— А я сочту эти штаны за доказательство того, что Стихии мне благоволят! Ты не можешь так одеваться и ожидать, что я останусь спокоен! Или ты специально?.. — улыбается, глаза загораются. — В этом всё дело? Ты хочешь?..

— Даже за всё золото Маравильи, нет!

Мои штаны стали самой обсуждаемой темой последующих двух дней путешествия, но, положив руку на сердце, не могу не признать, что меня забавляет, как Артмаэль теряет нить разговора, стоит мне только качнуть бёдрами. Более того, Хасан начал пользоваться слабостью принца и переключает его внимание на мои ноги, чтобы Артмаэль не цеплялся к нему, и я даже не ругаю мальчика за это. Прежде желание в глазах мужчин было для меня чем-то… исключительно негативным, потому что я обязана была его немедленно удовлетворить.

Но теперь всё изменилось. Я стала свободной и могу сама распоряжаться своим телом, а не исполнять чужие прихоти. С другой стороны, дело не во мне или в моих штанах: принц будет смотреть на любую девушку в облегающей одежде. У него какая-то серьёзная проблема с женщинами, и я начинаю подозревать, что женская грудь для него — самый сильный наркотик.

Мы прибываем в Дилай, столицу Вервы и главную торговую точку Маравильи, уже после захода солнца. Мы принимаем решение заночевать в первой попавшейся гостинице, а утром уже отправиться на рынок и в Башню, потому как мы все устали, да и время уже позднее, чтобы наведываться с визитом. И вот ранним утром мы все уже на ногах.

— Вы можете пойти в Башню, — предлагаю я, — а я пока схожу на рынок. Постараюсь продать всё, что удалось раздобыть, и отдам вам вашу долю.

— Может, нам всё-таки пойти с тобой, Линн? — спрашивает Хасан.

Отрицательно качаю головой.

— Мой отец всегда говорил, что дела лучше вести в одиночку. Если другие будут стоять над душой и наблюдать, может показаться, что вам нужна помощь, как будто товар плохо продаётся.

Взгляд, которым окинул меня Артмаэль сверху вниз, не остался незамеченным.

— И о чём ты, чёрт возьми, сейчас подумал, каменоголовый?

— Что тебе нужно всегда так одеваться, тогда товары будут продаваться хорошо, — он берёт Хасана за руку и тянет за собой. — Пойдём, пацан. В Башню.

Хмурюсь, глядя им вслед. И хотя я понимаю, что он не хотел меня обидеть, его слова меня совсем не обрадовали. Оглядываю себя. Так вот что он думает? Что я могу добиться чего-то только своим телом? Это не так. Да если б захотела, я бы продала добычу даже в самых уродливых тряпках в мире. Ну, мне хочется в это верить. Проблема в том, что я до сих пор ни разу ничего не продавала. У меня начинают возникать сомнения, и я тяжело вздыхаю. Ну почему он всегда всё портит своими комментариями? Я самодостаточна. Я нечто большее, чем просто красивое тело.

Пытаюсь заглушить в голове голос Кенана, который твердит, что я себя обманываю.

Делаю глубокий вдох и направляюсь в сторону рынка.