Мечты о счастье (ЛП)

— Так меня называли родители, — прохрипела я сухо.

По крайней мере, я не потеряла то крохотное чувство юмора, что у меня было. Голова болела. Локоть пульсировал. И ветерок, что я упомянула, был из-за того, что моя юбка теперь болталась вокруг моей талии. Просто великолепно. Я снова показываю миру свое нижнее белье. Кажется, мне придется полностью отказаться от ношения одежды, учитывая, как часто я засвечиваю свой «товар».

Единственный плюс: я выучила урок и больше не носила жалкое белье, в котором могла поместиться семья из четырех человек.

Я попыталась сесть, но незнакомая медсестра опустила руку мне на плечо, мягко, но настойчиво удерживая меня в лежачем положении.

— Просто полежи минуту неподвижно. Никаких резких движений. Ты довольно сильно упала.

Она говорила так, будто находилась на шумном сборище, а не в кабинете доктора. Из-за ее чрезмерно возбужденной речи мое сердце заболело еще сильнее. Ей не хватало только помпонов, и у нас будет полный набор.

Я легла и уставилась в потолок. Я чувствовала себя выставленной напоказ из-за раскинутых в стороны конечностей, из-за добренького доктора и бойкой медсестры, которые пялились на меня так, будто я микроб под их микроскопом.

— Ты ударилась головой, когда упала. Как ты себя чувствуешь? — спросил доктор Харрисон, убирая фонарик в карман.

Я потерла болящее место на затылке. Я ударилась головой? Это плохо. Как я себя чувствую? Как настоящее дерьмо. Оптимистичная Медсестра помогла мне сесть, и я сказала:

— Наверное, я должна пойти домой и отдохнуть.

Я быстро поправила юбку, чтобы она прикрывала части моего тела, которые должны быть прикрыты.

Ни доктор Харрисон, ни Супер Медсестра не ответили на мое весьма разумное предложение. Вместо этого они суетились надо мной, словно я только что заразилась какой-то ужасной болезнью.

— Что случилось? — спросила я.

Голос звучал так, будто я прополоскала горло разбитым стеклом. Он был таким сексуальным, как у операторов в сексе по телефону. Я попыталась прочистить горло, но это не помогло.

Бодрая Медсестра — я, правда, должна узнать ее имя — заметила мой дискомфорт и принесла стакан воды, который я быстро осушила.

Доктор Харрисон тихим голосом разговаривал с Энергичной Медсестрой, и я пыталась расслышать, о чем они шепчутся. Кажется, я услышала слова «паническая атака» и «наблюдение». А также «психологические проблемы» и «консультация». Я почувствовала, как вспыхнуло мое лицо, и во мне начал закипать знакомый возмущенный гнев.

— Ты отключилась на несколько секунд. У тебя произошел приступ панической атаки. Ты в первый раз испытала нечто подобное? — спросил доктор Харрисон, наконец, помогая мне подняться с пола и сесть на стул.

Я потерла пульсирующие виски, пытаясь привести в порядок свои мысли. У меня снова была паническая атака. Это становится серьезной проблемой, но и не значит, что у меня «психологические проблемы». И я сменю своего сексуального доктора на нового, если он предложит консультацию. Не собираюсь выворачивать свои внутренности перед психиатром.

— Нет, это не в первый раз, — призналась я неохотно.

Я сделала глубокий, дрожащий вдох и открыла глаза, заставляя себя встретиться с обеспокоенным взглядом доктора. Я терпеть его не могла. Он раздражал меня. Нервировал.

И… волновал.

— Как часто это происходит? — мягко спросил доктор.

Я покачала головой, не желая отвечать на этот вопрос.

— Мне, правда, пора возвращаться к работе, — пробормотала я и потянулась, чтобы поднять свою сумку, которую уронила, пока спешила на свидание с полом.

— Как часто у тебя бывают панические атаки? — снова спросил доктор Харрисон, игнорируя мои попытки сбежать.

Я махнула рукой, не желая отвечать на вопрос. Не собираюсь влезать в это. Не сейчас. Я пришла сюда в поисках ответов, связанных с моими физическими проблемами. И я уж точно не подписывалась на выяснение моего предполагаемого психоза.

— Мне нужно вернуться в свой магазин… — начала я, но доктор Харрисон прервал меня.

Он оказался намного настойчивее, чем доктор Грэхем. А мне не нравится, когда на меня давят. Из-за этого мне хочется бросаться вещами и кричать. Сильно.

— Корин, это важно. Если проблема в твоей тревоге, ее необходимо решить. Вероятно, это может быть причиной многих твоих физических проблем, — объяснил он спокойно и рационально. Слишком рационально.

От этого я почувствовала себя ничтожной. И слабоумной. И тупой. Я пересмотрела вариант с ударом в живот.

Медсестра Как-ее-там стояла в углу и раскладывала ватные тампоны или что-то типа того и, стараясь держаться незаметно, совала нос в мои дела. Но не преуспела в этом. Я посмотрела в ее сторону. Она ответила мне улыбкой во все зубы, будто рекламировала зубную пасту «Колгейт». Я прищурилась, и до нее, наконец, дошло, что я хочу этим сказать, и она вышла из комнаты.

С меня хватит позитива.

Я потерла грудь, которая сейчас уже не болела.

— У меня проблема с сердцем, доктор Харрисон. Я знаю, дело в этом, — возразила я, чувствуя, как краснеет мое лицо.