Мечты, присыпанные пеплом

Фатьма навсегда запомнила, как, почти раздавленная молодым и сильным мужским телом, изнемогая от поцелуев и оказавшись на небе, не иначе, она открыла глаза и вдруг увидела, как за окном расцвел огненный цветок. Потом еще один, и еще… Она не сразу поняла, что это фейерверк, в ее животе тоже были огненные сполохи, а потом сияние, которое медленно разлилось по всем ее телу. Так же как небо, бывшее до этого черным, стало вдруг разноцветным и по-летнему светлым, так и Фатьма забыла о своей ночи, о том, что ей надо будет вернуться в гарем.

– Ты счастлива? – тихо спросил Исмаил.

– Ты все, что у меня есть. Я жила в тюрьме – ты дал мне свободу. Я отдавалась старикам, потому что так надо было династии, и впервые живу для себя, а не для нее. Такая ночь стоит целой жизни за стенами гарема… Как ты это устроил? – спохватилась Фатьма.

– Главное, как ты объяснишь матери, свое исчезновение, – рассмеялся Исмаил.

– Карета застряла в толпе.

– И всю ночь ты смотрела на фейерверк?

– Но ведь это правда. Я смотрела на тебя. Ты, как сияние. Я чувствовала тебя. Я любила тебя. И никогда уже этого не забуду.

– Толпа скоро разойдется. Ты сможешь проехать.

– Вот она! Это ее карета! – раздались вдруг крики за окном.

– Нас, похоже, нашли! – ахнула Фатьма.

Исмаил торопливо привел в порядок одежду.

– Сказка кончилась, принцесса. Жди: я приду.

Он исчез так же неслышно, как и появился. Спрыгнул в темноту и растворился в ней. Фатьма торопливо натянула на плечи платье и дрожащими руками принялась застегивать бесчисленные пуговицы. Она едва успела пригладить волосы.

– Султанша! – дверца ее кареты распахнулась, бостанджи, солдаты из дворцовой охраны низко склонились.

Фатьма притворно взвизгнула и закрыла лицо. Мужчины попятились. Она обрадовалась, что густая вуаль скроет следы минувшей ночи. Никто не имеет права смотреть на султаншу.

– Госпожа, с вами все в порядке? – почтительно спросил один из стражников, не смея поднять глаз. – И где ваши слуги?

– Пошли смотреть фейерверк, – с усмешкой сказала Фатьма.

– Позвольте сопроводить вашу карету во дворец. Валиде волнуется.

Фатьма молча кивнула и откинулась на спинку обитой сафьяном скамьи, которая еще хранила тепло и запах Исмаила. Плотнее закуталась в меха и закрыла глаза. Мать наверняка легла уже спать, допрос будет завтра.

…Она вошла в свои покои и невольно вздрогнула: Валиде не спала. Она сидела здесь и ждала свою дочь. Когда Фатьма вошла, Кёсем-султан резко встала.

– Где ты была? – она подошла и посмотрела на припухшие губы дочери, которые алели на бледном лице.

– Я заблудилась. – Фатьма невольно опустила глаза.

– Скажи лучше: блудила. – Валиде с размаху ударила ее по щеке. Фатьма охнула.

– Он в Стамбуле, да? Кто устроил тебе свидание? Говори!

– Валиде, вы ошибаетесь. Я провела ночь в карете…

– Конечно, в карете! Я даже знаю с кем!

– Я была там одна.

– Я родила одиннадцать детей и прекрасно знаю, откуда они берутся! Или ты думаешь, я не женщина?

– Вы камень.

– О! Ты ошибаешься! Я любила твоего отца так сильно, как только женщина может любить мужчину! И у меня наутро было такое же лицо, как сейчас у тебя! Поэтому я ни с чем не спутаю распухшие от поцелуев губы и сияющие от счастья глаза! Надеюсь, он понимал, что надо быть острожным?

– Валиде!

– Конечно понимал. Он не глуп. Я отыщу этого мальчишку! Из-под земли достану! Он ходит по ночам в бордели, ты знаешь?

– Вы лжете!

– У меня есть свидетель – кизляр-ага. Или ты готова простить Исмаилу все? Я переверну весь город, но найду ту шлюху, которая его прячет. А сейчас ты пойдешь в баню.

– Но Валиде!

– И смоешь с себя все. Смотреть на тебя противно.

– О нет! Вы просто завидуете!

Фатьма не успела уклониться еще от одной пощечины. Мать была в бешенстве.

– Если ты немедленно не отправишься в хамам, тебя туда силой отволокут! Я велю повитухе приготовить отвар. Ты его выпьешь, пока будешь в хамаме. Твою служанку и кучера немедлено казнят. Я сотру следы этой ночи и из твоей памяти, и из твоего тела. Ты месяц не выйдешь из своих покоев, пока я не буду уверена, что ты не беременна.

Валиде резко развернулась и ушла. Фатьма хотела заплакать, но не смогла. Свадьба султана в разгаре, еще много дней будет продолжаться гуляние. Но для Фатьмы-султан праздник закончился. Остается уповать на перемены, которые неминуемо произойдут в Топкапы сейчас, когда здесь поселилась очередная хасеки султана Ибрагима.

* * *

Перемены не заставили себя ждать. Хюмашах быстро освоилась в Топкапы в новой роли законной жены падишаха. Через три дня после брачной ночи она спросила у Ибрагима:

– Кто главнее, Валиде или я?

– Гаремом управляет старшая из женщин. Моя мать. Таков закон.

– Но она меня не любит! И тебя она не любит! Я это вижу! Никто не проводил меня сюда после нашей свадьбы, ни Валиде, ни твои сестры! Твоя мать за все эти дни не сказала мне ни слова! Не пришла нас поздравить! Она никак не выразила мне свое почтение! Анна говорит, что я теперь султанша и ровня твоей матери. А она мне даже подарок не прислала! Разве это справедливо?