Мечты, присыпанные пеплом

К вечеру у него все было готово. Когда Мерьем вышла в сад, то не увидела там Исмаила. Зейнаб потянула ее к воротам. Мерьем была так взволнована, расстроена и напугана, что пошла. За воротами стояла богатая карета. Мерьем и опомниться не успела, как Зейнаб толкнула ее туда. И тут же дочь муфтия подхватили железные руки, которые втащили Мерьем в карету.

– Пошел! – крикнул Измаил вознице.

Мерьем забилась в его руках, уже чувствуя, что происходит что-то дурное, непозволительное, но Исмаил зажал ей рот поцелуем.

– Тихо, не кричи. Верь мне: по-другому мы с тобой не можем быть вместе.

И Мерьем затихла. Она не видела, куда ее везут. Подумала, что в дом Исмаила. Где совершится никях.

– Что ты сделала со старой ведьмой? – с улыбкой спросил Исмаил у Зейнаб, прижимая к себе перепуганную дочь муфтия.

– Спит, как младенец.

– А ты способная, – одобрительно кивнул он. – Пойдешь со мной. И помни: если ты войдешь в Топкапы, обратного пути не будет.

Услышав «Топкапы», Мерьем опять забилась и попыталась закричать, но Исмаил стиснул ее в объятьях и сказал:

– Это мой дом. Я тебя там спрячу.

Глупышка Мерьем была так наивна, что все еще верила ему. Сегодня они поженятся, и будь, что будет. Исмаил прижимал Мерьем к себе, она чувствовала его силу и помимо своей воли подчинялась. Ехали они недолго.

Во дворце Исмаил коротко переговорил со стражей, и их впустили.

– Закутайся в чадру, – велел он Мерьем.

Втроем, он, Зейнаб и дочь муфтия, почти ничего не видящая в сумерках через густую сетку чадры, прошли через второй внутренний двор. Дальше надо было попасть в покои султана. Исмаил надеялся, что обе женщины, и Анна, и сестра, не подвели.

…Третий день султан Ибрагим чувствовал себя разбитым. Как в те времена, когда Джинджи-ходжа пичкал его своими возбуждающими зельями. Но Хюмашах занемогла, да и желание заниматься с ней любовью пропадало, когда Ибрагим видел ее огромный живот и потухшие глаза. Сама она хотела только одного: поскорее родить. Ребенок бился внутри, словно и он истомился. Повитуха говорила, что во всем виновата жара, и пичкала Телли горькими отварами, чтобы роды не начались раньше срока.

Три ночи Ибрагим провел в полубреду, ему чудились обнаженные наложницы, купающиеся в фонтане. В покоях снова запахло серой амброй. Или это начались галлюцинации? Ибрагим метался в постели от неудовлетворенного желания. Это было невыносимо.

Вечером он все же послал за Хюмашах. Вместо нее пришла Анна, которая сообщила, что у госпожи расстройство желудка. И она не может выйти из своих покоев. Слабительное Анна дала Телли в обед, да велела приготовить побольше жирного, сладкого и пряного. Напичкав свою хозяйку едой, Анна ждала, когда Телли захочет пить. Жара и пряная пища сделали жажду неутолимой.

– Пить… – стонала Телли, засовывая отекшие ноги в медный таз со стремительно таящим льдом.

К вечеру беременная султанша была в таком состоянии, что Анна забеспокоилась: а не перестаралась ли она? Живот у Телли раздулся, ее мучили газы, потом начался понос. Послали за лекарем.

Ибрагим же, получив отказ, вспомнил, что у него есть и другие жены. И отправился к Шекер Пара. Она встретила его ласково. Предложила прохладный мятный щербет и сладости. У шербета был непривычный вкус.

– Что со мной происходит? – удивленно спросил Ибрагим. – Я будто в бреду. У меня, похоже, озноб.

– Это все от жары, – Шекер Пара погладила его руку. Она была огненной, а не холодной.

На миг ей стало его жалко. Сказать, чтобы остался? Или пойти с ним, в его покои? Приласкать? Но она быстро взяла себя в руки, вспомнив, какая участь ей грозит, если Телли родит сына:

– Выпей еще щербета.

Ибрагим взял из ее рук стакан и жадно стал пить. Который день его пища имела странный вкус. Ибрагим был непривычно возбужден, его зрачки расширились, а движения сделались ищущими, беспокойными.

– Не надо так мучиться, – вкрадчиво заговорила Шекер Пара. – В покоях тебя ждет девушка. Юная и красивая. Исмаил провел ее в Топкапы тайно. Никто ничего не узнает. И твоя жена тоже.

– Что за девушка? – встрепенулся он.

– О! Она очень красива. Большая грудь, налитые бедра, пышные волосы и огромные глаза. И она девственница. Одна ночь ничего не решает. Девушку ты завтра же отошлешь из дворца и снова будешь со своей Телли. Но сегодня тебя ждет прекрасная наложница.

– Мне не терпится на нее взглянуть, – Ибрагим встал.

Шекер Пара с грустью смотрела, как ее муж идет к двери. Все еще можно было изменить. Одно только слово. Но она его так и не сказала. Два ее сына умерли, пока она боролась за власть. Пожалел ли несчастную Ашхен Ибрагим? Так пусть идет в расставленную ловушку.

Ибрагим окончательно сломался, когда Шекер Пара расписала ему прелести новой наложницы. Беременные женщины, даже когда они любимы, порою становятся несносны. Почему бы не отдохнуть и не развлечься? Наложницу привел Исмаил, а ему можно доверять.

Мерьем сняла чадру, только оказавшись в султанских покоях.

– Где я? – удивленно спросила она.

– Я сейчас уйду, но ты не должна бояться, – ласково сказал Исмаил. – Твоя судьба сегодня изменится. Но так надо.